Широкая прямоугольная шахта, выложенная камнем, оборудована деревянными мостками и канатами; уходящие вниз наклонные уступы, расположенные в нескольких метрах от поверхности, считаются самым удобным «рабочим местом».
Это произошло в ночь на 15 октября. Доктор Сайед пригласил нас на прощание на кровельную террасу больницы Абу-Сир-эль-Мелека. Он рассказал, что проведенные после большого ограбления расследования, аресты и штрафы оказались малоэффективными и не смогли помешать дальнейшим незаконным раскопкам. «Люди зарабатывают слишком мало, — говорил Сайед, — но они хорошо знают, по какой цене идут их находки за границей. Привлекательность побочного заработка слишком велика!» Внезапно мы увидали полицейских с зажженными фонарями, спешащих на Джабель. Грабителей, однако, не было видно. Инспектор Али-эль-Саид-Махмуд сообщил нашему хозяину, что полиция по пятам преследует вора, бежавшего из Эль-Васта.
Три дня спустя я зашел попрощаться с мэром Бени-Суэйфа, но его не оказалось на месте. Через своих сотрудников он просил передать, что будет рад, если мы, четверо европейцев, в следующий раз сможем без особых затруднений поработать в Абу-Сир-эль Мелеке.
На обратном пути в здании Службы древностей в Каире, район Абаасия, я узнал от инспектора Бальбуша, что 11 сентября в Файюмском районе, недалеко от Мединет-Мади, было совершено ограбление храма. Инспектор не мог сообщить подробности и сказал только, что полиции удалось поймать преступников.
Предостережение «Берегись! Джабель призовет тебя!» не действует. Грабительским налетам на усыпальницы тогда настанет конец, когда воровской добыче будет объявлен бойкот во всем мире. Но, принимая во внимание ценность иссякающего товара и повышение в связи с этим цены, любые решения остаются лишь благим пожеланием.
Попасть под запущенную колоннаду на углу каирской улицы Гумхурия нелегко, если вы, скажем, ищите кого-нибудь на Площади оперы после спектакля. Перед фасадами контор торговцев древностями, таких, как «Фараг эль-Шаер, сыновья» или «Хамди Эль-Габри, братья», иностранец ощущает особый трепет. Подобное чувство в этой стране охватывает всякого, кто хотел бы приобрести древнеегипетские ценности. Опущенные жалюзи витрин вовсе не означают, что торговля древностями прекратилась, а состоятельные и умудренные опытом хозяева магазинов удалились под тент какого-нибудь кафе выпить чашку мокко. Скорее всего, Служба древностей уличила изворотливого торговца в противозаконных действиях и лишила его лицензии.
Но как бы сурово ни каралась незаконная торговля, все меры, принимаемые властями для уничтожения черного рынка, оказываются бессильными. В конце концов, мало что можно противопоставить традиционным уловкам, уверткам и трюкам торговцев и укрывателей краденого. Что могут законы, если в жилах мошенников всех мастей течет воровская кровь? За опломбированными дверями лавок, в запертых на засов павильонах процветает торг.