Флинн засмеялся — весело, так, что я вспомнила его улыбку на фото, — Маммон тоже. Они явно были на дружеской ноге — плохо.
— Приглашаю тебя сегодня на ланч. Еда и выпивка за мой счет. И прихвати несколько приятелей — настоящих парней, не каких-нибудь юных хулиганов, годных только на то, чтобы распугивать самок.
Они еще немного пошутили, пока Флинн собирал вещи, и вышли из раздевалки. Я усилила слух, чтобы понимать, что происходит. Сначала Флинн приглашал друзей, потом все собрались, c громкими возгласами расселись по машинам, захлопнули дверцы и уехали. Мы с Копом не двигались с места и не разговаривали: надо было выждать, пока они отъедут на пять миль — расстояние, которое подвластно слуху повелителей. Я откинула голову Копу на грудь и позволила сердцу колотиться не так отчаянно.
Близко. Слишком близко. Как отец узнал? Если кто-то из его шептунов заметил Маммона, почему он не предупредил сразу меня, а сначала отправился к отцу? Или отец сейчас тоже в Австралии? Впрочем, неважно — непосредственная опасность миновала, детали обдумаю позже. Теперь надо выбраться отсюда, не привлекая внима… Что это за запах?
Мои беспорядочные мысли прервал густой и сладкий карамельный аромат, от которого у меня подкосились коленки. Я узнала его — точно так же пахло от Копа, когда он догнал меня и повалил наземь в день нашего знакомства.
Я напряглась всем телом, вдруг осознав, что он прижимается торсом к моей спине, а его теплое дыхание ласкает мне ухо и щеку. И запах, и прикосновения были чудесны.
Потрясенная этим открытием, я стояла как вкопанная.
Анна, открой дверь и отойди от него. Сделай вид, что ничего не заметила. Коп не знал, что при повышенном уровне эмоций у меня непроизвольно обостряется обоняние и я начинаю чувствовать феромоны любовной страсти.
Но тут я вспомнила разговор Копа с Каем, и меня захлестнул новый поток эмоций. Зачем я держусь за то, чего толком и не начинала?
Он никогда не примет твою любовь.
Боль и обида заструились у меня в крови, натянули нервы, и мне захотелось их изгнать. Внезапно во мне вспыхнуло гневное неповиновение. Не меняя положения тела, я медленно наклонила голову и повернула ее к Копу. Мгновение мы продолжали стоять в темноте лицом к лицу.
— Коп! — окликнула я его шепотом.
Он не ответил, но чулан с новой силой наполнился одуряющим ароматом, и мое тело само развернулось к Копу, рука потянулась вверх, и пальцы погладили его по затылку. В крови бушевал адреналин, пульс участился. Мне самой не верилось, что я все это делаю, но внутри меня словно разрасталось что-то темное. А Копано стоял неподвижно, как скала.