Слишком много всего разом обрушилось и пронеслось через мое сознание. Эмоции, забыв о сердце, хлюпали где-то в желудке. Желания, потребности, стремления, недоразумения, обиды, печали… Все они столкнулись вместе, как поезда в чудовищном крушении, и уничтожили меня. Или мой самоконтроль.
Я почти ждала, что Коп меня остановит — отвернется, как тогда в самолете от стюардессы, или дотянется до двери и распахнет ее. Но он не сделал ни того, ни другого, и я нежно притянула его к себе за шею.
И тут словно взорвалась ракета. Полные губы Копа впились в мои, а моя спина оказалась крепко прижата к двери чулана. Я ошеломленно выдохнула и лишь потом ответила на поцелуй, погрузив пальцы в его густые волосы и дивясь ощущению близости его тела. На мгновение я позволила себе забыться.
Так прекрасно было, что меня целовал кто-то, кто не сдерживал свою страсть ни на грамм, кто отдавался ей целиком, точно так же, как и я.
Я не остановила его и когда он, приподняв юбку, подтянул рукой мою ногу к своему бедру и стал поглаживать ее сзади.
Тпру!
Тпру!
Тпру!
Лавина неудержимо летела в пропасть. Я с усилием прервала поцелуй и отклонила назад голову.
— Коп? — Я дышала часто и прерывисто.
Свободной рукой он уверенно обнял меня за шею, привлек к себе и снова поцеловал, а потом подхватил вторую ногу, так что я оказалась сидящей верхом у него на бедрах, и он поддерживал меня обеими руками снизу. Мммм. Ах.
— П-погоди, — сказала я сконфуженно.
Коп отстранился от моих губ, но лишь затем, чтобы покрыть горячими поцелуями шею. Я тихо застонала. Его руки и губы словно обезумели, они вели себя так, как будто принадлежали кому-то другому, совсем не похожему на Копано.
— Коп, остановись, — я попыталась оттолкнуть его, но он уже целовал ключицу, а силы в нем было намного больше, чем у меня. Я сделала новую попытку — с таким же успехом можно было попробовать удержать валун, катящийся с горы.
— Коп! — закричала я. — Прекрати! — Я стала с силой отталкивать его обеими руками и извиваться, так что в конце концов он отпустил мои ноги и отскочил, тяжело дыша. Я не упала, а сразу оказалась на ногах, потому что спина была вплотную прижата к двери, но швабры и метлы загремели. Света было так мало, что даже с ночным зрением я не видела выражения лица Копано.
— Анна… — голос у него был убитый.
— Ты не сделал ничего дурного. — Сердце у меня билось все еще тяжело.
— Прости меня, Анна. Пожалуйста.
Я инстинктивно взяла его за руки, а мое сердце продолжало рваться на части, уже не вмещая раскаяния и сожаления.
— Коп, тебе не за что просить прощения. Это я начала. Пожалуйста, не вини себя.