Я бежала по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, — до того мне было радостно, что у меня в такой день гости, — а открыв дверь, остановилась как вкопанная, и у меня перехватило дыхание. На мгновение я онемела, а потом выдохнула:
— Патти, это потрясающе!
Квартира была украшена синим и золотым — цветами нашей школы. Повсюду висели воздушные шарики, а на потолке крест-накрест разместились две двухцветные гирлянды. Посмеивающаяся Патти с двойняшками подошли сзади, и я услышала, как Марна восхищенно ахает.
Только я собралась обнять Патти, как краем глаза заметила между болтающимися ленточками от шариков какое-то движение. Первой реакцией было закричать — что за глупая физиология!
Уже на середине вскрика я поняла, что это отец, но не только не сумела остановиться, а еще и перепугала по цепочке остальных. Вслед за мной вскрикнула Патти, за ней двойняшки.
Отец, раздвигая шарики, выбрался к нам и хмыкнул. Мы разом притихли.
— Вы всех гостей так радушно встречаете?
— Ну, Джон! Как насчет небольшого предупреждения в следующий раз? — Патти держалась рукой за сердце.
— Спорим, ты сейчас жалеешь, что дала мне ключ, — сказал ей отец со своей очаровательной пугающей улыбкой. И не отводил взгляда, пока она не покраснела, а ее аура не пришла в неистовство.
Тогда она закатила глаза, прошла мимо отца на кухню и, глядя на разделочную доску, объявила:
— Я иду жарить цыпленка. А ты, Джон, располагайся — будь как дома.
В ауре Патти странным образом смешались желтая радость и светло-серое раздражение.
— Не смогу остаться надолго. Просто хотел увидеть мою девочку в день ее выпуска. — Отец кивнул в знак приветствия двойняшкам, и они прокрались к высоким табуретам у барной стойки.
Мое сердце все еще учащенно билось, когда он шагнул вперед и обнял меня.
— Спасибо, что пришел, — шепнула я, уткнувшись в его черную футболку и вдыхая чистый и острый аромат. Мне страшно не хотелось его отпускать.
— У меня для тебя подарок.
Я в ожидании подняла на него глаза.
— Но еще не пора.
Я скорчила гримасу.
Из кухни вышла Патти, с цыпленком на подносе в руках, бутылкой соуса барбекю и принадлежностями для гриля под мышкой. Упаковку спичек она прихватила зубами.
Мы с отцом одновременно бросились ее разгружать, но он жестом остановил меня — я сам, — и забрал у Патти поднос.
Она вынула спички изо рта и попыталась возразить:
— Я справлюсь.
Я открыла перед ними дверь, отец, улыбнувшись, прошел вперед и сказал через плечо:
— Да. Совершенно в этом уверен.
Выход из квартиры на улицу как шаг в приучении к дому — чудеса!
Мы остались втроем. Марна и Джинджер застыли на месте, как манекены.