Марианна подогнала автомобиль ко входу в речной порт, но припарковала в сторонке в самом неприметном месте, где точно никому не помешает и не привлечет внимания.
Я ничего не спрашивал, но она все равно дотошно объяснила:
– Хоть мы не на служебной, но вдруг мой авто знают?
– Лучше перестраховаться, – согласился Шерлок. – Крабоид, у тебя остались пирожки?
– Нет, – ответил я. – Ты все съел по дороге.
– Эх, – сказал он с досадой, – до полуночи еще два часа.
Марианна заметила нервно:
– Можно было приехать позже!
– Рискованно, – ответил Шерлок. – Лучше вот так, а потом сидеть тихо с потушенными фарами. Вдруг наблюдателей вышлют по периметру, груз все-таки на миллионы долларов… Даже на десятки, если привезут катером.
– Многовато, – согласилась Марианна, – всех наркоманов Москвы можно обеспечить на неделю. Поставки растут.
– Растут, – подтвердил Шерлок. – А бизнес есть бизнес, запросы населения нужно удовлетворять, это основа демократии.
Они говорили серьезными голосами, я переспросил:
– Но вы же… хотите помешать доставке этого… необходимого населению?
– Очень даже помешать, – подтвердил Шерлок. – И упечь этих рыночных демократов в такие места, чтобы вышли оттуда разве что стариками.
Я спросил в недоумении:
– Но это же нехорошо?
– Что нехорошо? – спросил он.
– Что мешаете народу…
Он вздохнул.
– Эх, как у тебя все запущено… Да, мы не позволяем народу многое. Крабоид, но мы и сами себе не позволяем! Еще больше не позволяем. Хотя и частенько нарушаем заповеди и даже законы, но потому, что законы не успевают за нами, такими быстроногими… Потому по мелочи хитрим, брешем, изворачиваемся, но следуем в главном русле закона и порядка, которые нам начертала эволюция… это самое главное, что нужно тебе знать. Говорить правду, но не всегда, не всем и не обо всем.
Марианна помалкивает, только поглядывает в нашу сторону блестящими в полутьме глазами, а я спросил ошарашенно:
– Почему так сложно?
Он ответил со вздохом:
– Мы произошли от диких и свирепых зверей, что дрались и кусались даже в семье. А жили семьями до тех пор, пока детеныши не подрастали и не убегали от кусающихся родителей.
Я кивнул, ответил с полнейшей заинтересованностью:
– Как и сейчас живут звери. Я видел. Дальше?
– Так вот, – пояснил он, – проходили тысячи и миллионы лет, ничто не менялось, пока где-то какая-то семья не ухитрилась удержать детей возле себя. Так эта усиленная семья получила преимущество перед другими. А потом несколько таких семей начали жить вместе, и уже могли драться с самыми сильными зверьми и покорять соседей.
– Благодаря чему? – спросил я.