* * *
По странному стечению обстоятельств через несколько дней в московской квартире Андрея Войтова разыгралась сцена ревности. На кровати в спальне лежал планшет, с экрана которого улыбалась Кира во всём блеске своего великосветского образа – в кружевном платье от Готье, с бриллиантовым колье в глубоком вырезе и сверкающей камнями короне. Возле Киры, сияя образцово-показательной улыбкой стоял Андрей. Фотограф запечатлел парочку на Бале Цветов в замке Мон Дельмор, сразу после того как Кира Быстрова была объявлена королевой бала.
Маша, новая девушка Андрея, стояла перед ним в распахнутом халате. Сложно было разглядеть, чего больше в её вызывающе красивом лице – ярости или обиды.
– Ты мне ничего про неё не рассказывал! – Маша притопнула голой пяткой о ковёр, лежащий перед кроватью; получилось почти беззвучно. – А когда мужчина молчит о таких вещах, значит это для него серьёзно!
Потрясённый Андрей, стоя у окна, слушал молча, как слушают звуки мощной бури – оглушительные грозовые раскаты, гул и завывание ветра.
– А если ты, живя со мной, думаешь о другой, то убирайся вон! То есть я хотела сказать, я ухожу! Ни дня не останусь! Ни часа!
С Машей он познакомился на очередном деловом форуме, на которые с недавних пор стал хаживать ради картинки в СМИ, поскольку готовился к контракту с РЖД и необходимо было подретушировать парадный портрет. Красивая, с шиком, не дура, мастерица в постели. А всё-таки без изюминки. Андрей, случалось, переживал на этот счёт: хотелось чего-то эдакого – того, что предлагала Маша, он перепробовал уже достаточно. И вдруг – это. Ураган на ровном месте. В приступе ревности Маша излучала ударную волну мегатонной силы, словно валькирия, летящая над полем боя.
– Что молчишь? Молчит он! Где мой чемодан?
– Наверное, у тебя дома, – с неловкостью произнес Андрей. – Тут ничего твоего нету. Мы всё новое покупали.
– Что?! – взвилась Маша. – Ты меня уже подарками решил попрекать?! А эту свою тёлку ты тоже попрекал? Бриллиантами?! Мне ни одного бриллианта, ни одного! А этой крысе – вон, килограмма три, не меньше!
Андрей подавил приступ смеха – не столько из-за опасения подлить масла в огонь, сколько не желая мешать внезапному представлению.
– Алмазы прокатные, – тихо сказал он.
– Что? – переспросила Маша. – Какие?!
– На прокат были взяты.
Маша прошлась по комнате, как голодный тигр, учуявший мясо.
– Кто она? – размашистым жестом указала на планшет, экран которого в этот момент погас – как будто его поразило сгустком энергии, выброшенной холёной женской ручкой.
– Ну, ты же читала эти статьи, там всё…