— Еще раз увижу, что на колени встаешь, отшлепаю, — вернулся добродушный Марк Львович Травин. А зу Марк Уриш спрятался за этой оболочкой. — Хватит уже начальство возбуждать.
Владик смотрел, открыв рот. Я похлопал его по плечу, нечего парню такие вещи помнить. Пусть деревяшками машет и за домом следит, в этом его призвание.
Ирина от меня не отстала, подошла, мешая гладить кота на обеденном столе — этот подросший черный проглот воспринимал столовую исключительно своей территорией.
— Энгун.
— Марк Львович.
— Хорошо. Марк Львович, я должна признаться.
— Валяй, — благодушное настроение вернулось ко мне. А что, девушку спас, считай, троих подонков убил, пар выпустил, кота погладил, полный релакс.
— Вот, — она вытянула руку, и около ногтей зажглись белые искорки. Очень бледные, почти незаметные, но они точно были. — Артур Анатольевич, то есть… ну вы понимаете… говорил, что у меня зачаточный дар. Очень слабый и необычный. У него были еще монеты такие, желтые, с дыркой, три раза прикладывал к моим вискам.
— Впитались?
— Да, — кивнула Ирина.
Надо же, везет мне.
— А чего решила сказать?
— Вы, когда меня за горло схватили, у вас такие же около пальцев были.
— Смотри сюда, — я создал простую схему, активировать не стал. — Видишь чего-нибудь?
Она помотала головой. Не соврала, вроде.
— А теперь? — над ладонью повис белый символ эме-галь.
— Нет.
— А свои искорки видишь?
— Так это искорки? — удивилась Ира. — Я как щекотку чувствую. И чуть жжение.
— У нас с Артуром, — честно сказал я ей, — разные категории, он на голову меня выше и опытнее. Я только показать могу, а объяснить — нет. После ману что-то изменилось?
— После чего?
— Монеток этих?
— Нет, — Ирина виновато поджала губы. — Нун говорил, что для этого не то время, и не то место.
— Артур?
— Нет, его дед. Нун Наамар-уту.
Мне показалось, или блок в ее голове чуть дернулся, словно подмигнул.
— Рассказывала кому-нибудь об этом?
— Не могу. Вот помню, а ни сказать не могу, ни написать, вообще ничего. Словно блок какой-то. А вот вы за горло схватили, и смогла. Проверила, попробовала Владику сказать, он бы все равно не поверил, и то же самое — никак.
— Ладно, — я поглядел на черного бездельника, тот лениво поднялся, подошел к Ирине, та машинально протянула руку, погладить котика — святое. Эр-Асу сам потерся об ее руки, собирая крохотные белые пылинки, зевнул и улегся обратно. С очень довольным видом. — Хватит на сегодня откровений, решим потом, что с этим делать. Но на многое не рассчитывай, способности у тебя на грани такой, что и нет их почти.
Ира грустно улыбнулась. И ушла.