****
— Ты записи видел? — младший Уфимцев разлил виски по стаканам, протянул один старшему брату.
— Да. Это точно он. Не узнать, и Леня ничего вспомнить толком не может, но записи с камер мы собрали. И свидетелей полно, даже из полиции есть.
— Выходит, ему потребовалось меньше минуты, чтобы появиться за двадцать километров от дома. Причем, обрати внимание, он не торопился, будто не в первый раз это проделывает.
Генерал Юрий Георгиевич Уфимцев отхлебнул жгучий янтарный напиток, чуть скривился.
— Это все меняет.
— Думаешь? У меня дочь без руки лежит, и без глаза. И без уха. Похоже, Марк — единственный, кто ее сейчас может восстановить. Да что там, просто вылечить. Остальные ваши колдуны только руками разводят. Кстати, он уже занялся ей — врачей велел не подпускать, но все равно, осмотрели. Травмы, несовместимые с жизнью. А она живет, дышит.
— Только без истерик. Никто его убивать не будет, раньше надо было, когда Сельчинская его подобрала. Теперь поздно уже. Ты лучше подумай, как к себе привязать. С Катей у них что?
— Вроде сошлись.
— Как тебе такой зять?
— Ты то же самое про Артура говорил, и где он теперь? — младший зло поглядел на стакан, как будто виски было виновато в пропаже перспективного кадра. — Хватит уже ее из кровати в кровать таскать.
— Она же вроде не против? Старая любовь не ржавеет?
— Не знаю, я до того, как все это случилось, спрашивал, отмалчивается. Операцию отменяем?
— Да. Как говорится, не буди лихо, пока оно тихо. Раз он с троими так легко разделался, представляешь, что бы с твоими людьми сделал, — старший Уфимцев встал, подошел к камину, протянул руки к пламени. — Узнал, кстати, откуда эти подонки взялись? Вроде все на счету, а каждый день новые всплывают.
— Группа Вешенского, по кличке «Козя». Там восемь человек было, осталось пятеро. Зачистить?
— Это не наши дела, не мы за них отвечаем. Пусть у других голова болит, но все же Марка натравливать на них нельзя. Ему твою дочь лечить, интересно, восстановит он ей руку? Да не смотри ты так, отдам я ему монеты эти. Не все, но отдам. Тоже умею быть благодарным. К тому же пробовали мы прикладывать их, как на записи с Беловой, не получается ничего. А раз мы сами не можем, то и не жалко, не смежникам же подарки делать. Короче, сам ему передашь.
— Хорошо, — кивнул младший.
— Слышал, что ролик на ютубе выложили?
— С убийствами этими? Да, с каждым часом все прибавляется клонов. Люди уверены, что постановочный.
— Вот и хорошо, хотя и не важно это. Но заметь, то, когда он лечил твою дочь, ни у кого записей ведь нет, значит, позаботился. А здесь не стал. Почему? Подумай, аналитикам вопрос задай, пусть повертят, твой приятель ох как непрост, надо было пятнадцать лет назад к себе брать, когда только институт заканчивал, я, ты помнишь, тогда еще в твоем управлении работал, приглядывался. Толя Громов против был, даже Майера подключал, чтобы парня не трогали. Теперь и не спросишь, почему. Кстати, насчет Майера — все уладили?