После завтрака я встал и прошёлся, нога была в порядке, даже бегать смогу, ботинок почти не пострадал, а лохмотья, оставшиеся от штанов, я аккуратно обрезал ножом. Сойдёт. В тайнике у перехода нас ждёт гражданская одежда, в которую переоденемся на выходе.
Задерживаться долго не стали, смотреть здесь не на что. Попрыгали по местам и тронулись. Уехали недалеко, очень скоро Шурик, который не ослаблял бдительности, а потому внимательно обозревал окрестности в бинокль, увидел то, что заставило нас резко сбросить скорость, а потом и вовсе дать по тормозам. На пути был завал из камней и брёвен, не такой большой, паровоз бы легко снёс его отбойником. Вот только у нас был далеко не паровоз, наша телега просто сойдёт с рельсов, и остаток пути мы проделаем пешком. Если, конечно, отобьёмся от разбойников. Не сам собой ведь завал образовался.
А разбойники ждать не заставили. Очень скоро поблизости прогремел выстрел и чей-то противный голос прокричал:
— Эй, вы! На телеге! Сдавайтесь! Всё заберём, но жизни оставим. — Создавалось впечатление, что у кричавшего нет половины зубов, не могли парламентёра с нормальной дикцией найти?
Отвечать мы не стали, просто улеглись на дно, небольшой бортик мог защитить от пуль, если, конечно, калибр небольшой. Впрочем, вооружение нашего противника оставляло желать лучшего. Поняв, что ответа не дождутся, они выстрелили, в угол дрезины ударила стрела из арбалета. Уже лучше.
— Что делать будем? — спросил спокойным голосом Шурик.
— Надо выяснить, где они и сколько их, — ответил я ему.
Количество врагов пока было тайной, а насчёт их расположения были мысли. Они точно справа от нас. Оттуда слышали выстрел, оттуда прилетела стрела, наконец, слева они никак не могут быть, там совершенно ровная поверхность без единого кустика или бугра, где можно было бы спрятаться. Но, чтобы устраивать перестрелку, нужно было хоть примерно найти их позицию, а по правой стороне дороги было нагромождение камней, кусков бетона, досок, засохших деревьев, так что, они могли быть везде.
— Нэнси, — прошептал Шурик, — у тебя зеркало есть?
— Нет.
— Ты — женщина, — сообщил он ей страшную тайну.
— И что? Зачем мне зеркало, причёсываться не нужно и косметикой я не пользуюсь, потому и зеркала нет.
Раздался ещё один выстрел, пуля ударила в борт, но, вроде бы, не пробила. Могут двигатель зацепить, не смертельно, но жизнь нам испортят. Стреляют редко, может, патроны берегут, а может, просто какой-то допотопный карамультук, который долго перезаряжается.
Набрав воздуха в грудь и крепче стиснув ружьё, я перевалился через борт на левую сторону, больно ударившись рёбрами о шпалу. Противник отреагировал с секундным запозданием, в борт ударили две стрелы. Значит, арбалета у них, минимум, два. И один мушкет. Будем знать.