— Света, лет-то тебе сколько? — Спросил я, когда молчание совсем затянулось. — Шестнадцать уже есть? — старше она и не выглядела.
— Девятнадцать. Почти, — тут же откликнулась она.
Врешь ведь! От силы семнадцать. И то благодаря совсем не детской фигуре.
— Вот паспорт посмотрите, — протянула она его.
Тот выглядел на удивление новым. Как будто все время пролежал в глубине ящика стола, а не оказался вместе с владелицей непонятно где, на чужой планете. И мне почему-то не удалось удержаться от смеха. Вероятно, нервного, слишком много событий за последнее время произошло. Хотя что смешного в том, что паспорт у Светы оказался с собой?
Люди попадают сюда откуда угодно. Из собственных и чужих квартир, с рабочего места, во сне, из транспорта, прямо с улицы, как в случае со мной. Пытаясь перейти улицу, стоял себе возле перехода, в ожидании, когда зеленый человечек на светофоре раздвинет ноги. Когда он их раздвинул, успел сделать шаг, и тут все вокруг потемнело. Следующий мой шаг был уже здесь, в этом проклятом мире.
— Я что-то не то сказала? Или сделала? — девушка почему-то выглядела расстроенной. Непонятно по какой именно причине.
Паспорт действительно принадлежал ей. И насчет возраста все оказалось верно.
— Нет. Не обращай внимания. Ты что, на Земле его все время с собой носила?
— Так вышло. Папа попросил купить сигарет, ну я на всякий случай и взяла. На самом пороге магазина все и случилось.
— Как именно?
— Да как у всех, наверное. Голова закружилась, на какой-то миг сознание потеряла, и вот я уже здесь.
Действительно, как у всех.
— Ты присаживайся, — возвращая ей паспорт, указал я на принесенный Гудроном мешок.
Больше и указывать особенно было не на что. Звериная шкура возле стены на полу — мое спальное место, рюкзак в углу, да сделанная мною вчера полочка на стене. Красивая, кстати, вышла! Но на полочку сесть не предложишь, а на шкуру получается слишком двусмысленно: понятно же, для какой именно цели девушку сюда привели.
— Спасибо, — сказала она, присаживаясь на мешок, и мы замолчали снова.
Из-за дверей доносился голос Гриши Сноудена. Он его не принижал, и потому разобрать можно было каждое слово. Гриша распекал Славу Профа, который на время его отсутствия остался за повара.
— Ничего тебе доверить нельзя! — возмущался он. — Ты что, всерьез собирался таким ужином людей накормить?! У нас же гостья! К тому же Игорю этой ночью много сил понадобится по известным причинам. А ты кашу затеял!
Слава лениво отбрехивался,
— Ну так с мясом же!
— Я и говорю, что мясо с кашей нужно, а не наоборот.