— Нашлось, кстати, существо, с которым вы ночной порой в лимане столкнулись. Дохлым, на отмели. Сам не видел, люди рассказывали. Говорят, у него от башки одни лохмотья остались. Хотя, возможно, это уже местные акулы постарались.
— А что, здесь еще и акулы есть? — Лера с опаской покосилась в сторону моря.
— С виду не совсем чтобы акулы, больше на моржей похожи, но повадки у них такие же. Оттого и прозвали. Так что вываливаться за борт категорически не рекомендую. И купаться где попало, тоже. А вот гидры нет, — закончил свой короткий рассказ Кирилл.
— Какой еще гидры? Буржуазной? Так мы ее по-пролетарски!.. — заухмылялся Павел, которому хватило того немногого выпитого, чтобы захмелеть.
— Нет, не буржуазной. И даже не многоголовой. Той, которая вместе с напавшей на вас тварью была.
— Она что, особую опасность представляет? — живо поинтересовался я.
— Не доказано. Хотя, как сказать, — Кирилл взял со стола стакан, поднес его к лицу, понюхал.
Паша взглянул на меня, и я в знак согласия кивнул: налей ему, явно он выпить хочет. А заодно уж и всем остальным желающим.
— Так что там с твоей гидрой? Что она собой представляет? — поинтересовался Демьян, сразу после того как Кирилл выпил.
— С ней непонятно все. Но утверждают, что они всегда появляются перед нашествием.
— Каким еще нашествием?
— Тех созданий, одному из которых вы отстрелили голову. А эти — предвестники, так сказать. Вначале всегда гидры.
— Так они вроде бы вместе были.
— И такое случается. Сразу хочу сказать: в Радужном я всего четыре года, при мне нашествий не было, так что сужу с чужих слов.
— И что, воевать с ними придется?
— Ждать будем. Пока они снова не уйдут туда, откуда пришли. Другое дело — насколько ожидание может затянуться? Ну а если на полгода? Одна надежда, что пронесет, и они не явятся. Тут и без них проблем хватает.
— Кирилл, может на посошок? — предложил ему Паша, завидев, что тот поднялся на ноги, и собирается уходить.
— Нет, хватит, — решительно отказался он. — Пойду, посплю. Завтра опять нервный день намечается.
«Еще одна проблема, которая совершенно ни к чему, — провожая взглядом его сутуловатую фигуру, размышлял я. — Остается только надеяться, что гидры не так злопамятны, как гвайзелы, чьей мести мне едва удалось избежать».
Рассуждая о феноменальной мстительности гвайзелов, Слава Проф привел такой пример. Оказывается, способность перелетных птиц ориентироваться по магнитным полям Земли, сделана из зрения вперемешку с обонянием.
— Сами вникните: зрение, обоняние и… магнитные поля. Казалось бы, где связь?! Так почему бы у гвайзелов не быть чему-то подобному, только заточенному на месть?