— Что?! — разом спросили мы.
— Я еще удивилась, — заторопилась фельдшер. — Обычно на два оборота запираю, а тут на один, ну может, это я вчера задумалась, забыла…
— А утром уже ты дверь руками залапала, да потом еще мы, — досадливо бросил участковый, расставаясь с мечтой получить отпечатки. — Дубликаты ключей есть?
— Дома, в столе лежит…
— Точно лежит или давно уже потеряла? — въедливо уточнил Алексей Михайлович, игнорируя осуждающий Гришкин взгляд. Глафира Алексеевна обиженно засопела:
— Ну уж склерозом не страдаю! Я его не трогала уже сто лет в обед, ключей не теряла, куда бы он делся?
— Веди, покажешь, раз не трогала, — не поверил участковый, подталкивая ее к выходу. Мы двинулись было следом, но он бросил выразительный взгляд на морг, и я удержала Гришку за плечо:
— Ника.
Короткого слова хватило, чтобы он остался. А я посмотрела на дверь и пожалела, что не додумалась до этого раньше. Он же оборотень. Пусть неправильный, искусственный, измененный насильно, но… от мертвого оборотня проку гораздо больше, чем от живого. Будь я во второй ипостаси, может, смогла бы учуять след, но на дворе белый день, а снег все усиливается, к вечеру никаких следов не останется…
Черт бы ее побрал!
Разозлившись, я глухо рыкнула. Такое ощущение, что ведьма знает обо всем наперед! Все, что она ни делала — делала раньше, чем мы об этом догадывались!
— Алиса? — нервный голос Гришки заставил меня вздрогнуть.
— Чего? — все еще раздраженно поинтересовалась я, присаживаясь на корточки у порога в надежде учуять хоть малую толику запаха. Пусть след не возьму, но хоть запомню, вдруг да где встречу?
— Твои глаза… — Гришка неуверенно повращал ладонью, и, окончательно смутившись, замолк.
Я покосилась на висевшее на стене зеркало и вздрогнула. Зеленые огоньки, в глубине измененных зрачков полыхали вовсю.
Надо успокоиться. Не хватало еще, чтобы своих напугала…
Долго там Ника будет возиться?!
Словно в ответ на мои воззвания дверь морга распахнулась, являя бледную, с неряшливо обвисшими волосами, сестру. Пожалуй, выглядела она не только на тридцать два, но и на все сорок…
Я понятливо протянула ей ватку с нашатырем, стараясь при этом не дышать.
— Воды, — хрипло пробормотала сестрица, усаживаясь на стул. Звякнула крышка графина, забулькала вода — Гришка протянул стакан, рука его слегка дрожала и глаза были большими, как блюдца, рыская по лицу Ники. Я дождалась, пока он переведет ошалелый взгляд на меня и едва заметно покачала головой. Не сейчас.
— Это не сущность, — первое, что прозвучало от сестрицы, вызвало у меня недоуменно вскинутые брови.