— Ты же сама сказала…
— Я знаю, — огрызнулась Ника устало. Цокая зубами по граненому стакану, она выпила воду до дна и протянула Гришке: — Еще!
И только выпив второй стакан, продолжила:
— Знаю, но это не сущность, а заклинание-активатор. Ваш парнишка уже был изменен, заклинание только подтолкнуло трансформацию.
— Погоди, — нахмурившись, перебила я. — Что значит — изменен? Я бы почувствовала оборотня. Он им не был.
— Человеком тоже, — пожала плечами Ника. Внешность ее постепенно приходила в норму, сестрица бодро огладила волосы, заставляя их блестеть, провела руками по лицу, возвращая личико двадцатилетней профурсетки. — От его крови пахло животным.
Мы надолго зависли, переваривая услышанное. Я теребила кончик шнурка, свисавшего с капюшона куртки, рассеянно уставившись перед собой, Гришка переводил непонимающий взгляд с одной на другую, Ника нетерпеливо притоптывала ногой, бросая короткие взгляды на дверь.
— Если бы его укусили, он бы пах по-другому, — наконец, я решилась озвучить размышления.
— Может, это произошло недавно и запах не успел измениться, — пожала плечами Ника, на что я только досадливо поморщилась:
— Укусов на нем тоже не было, я осмотрела труп со всех сторон.
Мы снова замолчали.
— А нельзя его было вывести? — следующим нарушил тишину Гришка. Предположение было настолько абсурдным, что мы синхронно фыркнули. — Ну чего? — обиделся парень. — Я фильм смотрел, там людей выращивали, как картоху! Вот и его… Как гомункулуса, во!
— Не неси чушь, — отрезала я, улавливая звук хлопнувшей калитки и тихие пока разговоры. — Его не в пробирке вырастили!
— Почем тебе знать? — Гришка, вдохновившись голливудскими блокбастерами, был готов бороться за свою идею, но в этот момент дверь открылась, впуская в облаке снега и белого рассеянного света участкового и Глафиру Алексеевну. Вид у обоих был не слишком довольный.
— Эта гадина вчера зашла, как к себе домой, сыну голову заморочила — дескать, мамка послала за ключами, спокойно их взяла и ушла! — на одном дыхании гневно выдохнула Глафира Алексеевна, падая на кушетку. Алексей Михайлович хмуро кивнул.
— Ну он хоть помнит, как она выглядела? — с надеждой спросила я.
— Как обычная бабка — у нас их полдеревни, — досадливо отозвался участковый. — Ребенок, что с него взять? Вот что, — он посмотрел на меня, выразительно указав подбородком в сторону выхода. — Давайте, я с этим разберусь, а вы пока идите, если что известно будет, я сообщу.
Нам ничего не оставалось, кроме как покинуть медпункт. На улице небо окончательно затянуло белой дымкой, на землю падали крупные хлопья снега и казалось, на окружающий пейзаж внезапно вылили молоко — дорога, крыши домов, даже курящийся дымок из труб, все было белым.