Все вы так говорите. А как до дела дойдет, так своя шкура всегда ближе…
— Теть Глаш! — вопль Гришки наверное все село слышало, не говоря уже о пресловутой тете Глаше. Я открыла глаза и села. Мы были у того самого медпункта из которого как раз выбегала та самая тетя Глаша — женщина, с которой я разговаривала вчера. При виде перепуганного Гришки и окровавленной меня она охнула, кинулась к телеге. Гришка протянул было ко мне свои лапищи, но я слезла сама, лишь позволила держать себя под локоть.
— Ножом случайно промахнулась… — пояснила я вскинувшей брови женщине. Она, не говоря ни слова, потащила нас внутрь. В небольшой комнате, насквозь пропахшей лекарствами, стояли только стол, два стула да кушетка за ширмой.
— Теть Глаш, ее бы зашить… — Гришка провел меня к кушетке, заставил лечь, словно заботливый братец.
— Без тебя знаю, оболтус! — гаркнула она, отпирая одну из двух дверей и вытаскивая оттуда столик на колесах с кучей содержимого. Я не рассматривала, я старалась не дышать, задыхаясь в этом аду. Нюх оборотня для больниц совсем не приспособлен…
Когда размотали тряпку, кровь закапала часто-часто, падая на кафельный пол, и я отвернулась, позволяя им делать все, что заблагорассудится. Тем более, что сил сопротивляться уже не было. Что-то эта тварь мне впрыснула… Как бы не сдохнуть, что ли?
— Допился, урод? — слова долетали словно издалека. — Говорила я, что когда-нибудь тебе это боком выйдет?
— Да теть Глаш, я ни капли сегодня… — растерянные отбрыкивания Гришки, который явно не понимал как все объяснить, не раскрывая правды. — Я ж ее на улице только увидел — выбежала, глаза дикие, помоги, говорит… И в обморок — хлоп!
— Вот тебе и «хлоп»! — передразнила Глаша. — Дохлопался? Вот как Лешку вызову!
— Да не я это!!! — уже почти истерично.
Пара минут тишины.
— Правда, что ли не пил? — недоверчивое. Видимо, уже успела понять, что перегаром от него не пахнет.
— Правда… — угрюмое.
Дальше даже захотела бы — не дослушала. Сознание померкло и наступила темнота.
Пробуждение выдалось на редкость паскудным. Дышать было нечем, голова раскалывалась, руку я и вовсе не чувствовала, а когда открыла глаза так и вовсе поплохело.
Видимо услышав мое шевеление, женщина подошла ближе. У нее оказались короткие белые волосы, голубые глаза на полном лице и крупные, склонные к улыбке губы.
— Очнулась? Ну и слава богам, я уж думала он тебя траванул пойлом своим…
— Да не я это, теть Глаш! — вопль Гришки заставил меня вздрогнуть.
— А ежели не ты, то кто? — не отстала тетка. — Что я тебя, дурака, знаю плохо?
Ладно, надо бы вступиться за парня…