— Никто, кроме меня, не сможет защитить ее! — повысил голос лорд-директор. Инира инстинктивно съежилась. Пальцы сомкнулись вокруг ее запястья, распространяя могильный холод. — Она подписала контракт!
Воцарилась тишина. Ле-Вант застыл, глаза его угрожающе сузились. Он мигом растерял всю иронию, превратившись в опасного и злого противника.
— Что она сделала? — чеканя слова, свистящим шепотом переспросил дознаватель.
— Подписала ученический контракт, — отрывисто бросил Приаш, продолжая сжимать ее запястье. Руку до локтя она уже не чувствовала, и холод полз дальше, подбираясь к сердцу. Инира слабо дернулась, пытаясь незаметно вырваться. — Это был единственный способ обеспечить ее защиту без постоянного присутствия.
— Вы хоть понимаете, что нарушили прямой приказ короля? — рявкнул Ле-Вант. На его щеках расцвели яркие пятна гнева, безобразно смотревшиеся на безупречно бледной аристократической коже. — Бастардам запрещено обучаться магии! Вы не имеете права влиять на королевскую кровь! Да отпустите же ее в конце концов, пока не убили! Вы и так заработали на смертную казнь!
Приаш, словно обжегшись, отпустил Иниру, едва не оттолкнув — она выдохнула, массируя руку, к которой иголочками боли возвращалась чувствительность.
— Вы слишком многое берете на себя, лорд Приаш, — взяв себя в руки после вспышки гнева, Ле-Вант снова нацепил маску невозмутимости. Аккуратно пригладив волосы, он задумчиво побарабанил пальцами по столу и решительно кивнул: — Я буду вынужден доложить королю о вашей… самостоятельности.
— Пожалуйста, — фыркнул Приаш. — И не забудьте упомянуть о незарегистрированном Темном даре, который вы проморгали. Инире останется здесь, пока вы не распутаете этот клубок, а без меня вы убийцу не поймаете. Очень удобно иметь на своей стороне Ловца, вы так не считаете?
— Я считаю, что вы испытываете судьбу, лорд Приаш, — высокомерно бросил Ле-Вант. Выудив из стопки бумаг на столе чистый лист, он проверил на ногте перо, аккуратно обмакнул в чернильницу и склонился над пергаментом, закрывая от них написанное. Пару минут они слышали только скрип пера. — Вам оставили жизнь, исключительно по милости короля, но это не означает, что он дважды вспомнит былую дружбу. Не за такие проступки.
Инира испуганно перевела взгляд на Приаша, но по его лицу ничего нельзя было понять — словно восковая бледная маска, на которой жили только глаза, прикрытые сейчас полумесяцами густых черных ресниц. Руки в карманах брюк сжаты в кулаки, плечи упрямо расправлены. Выходит, он не в первый уже раз сталкивается с дознавателем? Что послужило причиной тогда? И какое наказание ему было назначено?