Роксана вытащила наружу маленькую темную склянку чуть меньше флакончика духов.
– Осталось на самом дне, – присмотревшись к содержимому, произнесла она, возвращаясь ко мне. – За сорок лет его пришлось применять не раз и не два. Сейчас такого зелья уже не достать, но что поделать! Возможно, именно оно спасет тебе жизнь.
Я замычала еще сильнее. Уже только одно название «забвение» мне не нравилось.
– Выпьешь и забудешь большинство из того, что помнила. Даже собственное имя, но так надо. Я договорюсь с кем-нибудь, чтобы тебя вывезли за пределы гостиницы и оставили у дороги на тракте, пока будешь спать. Даже без памяти ты не пропадешь, надеюсь, навыки выживания ведь останутся. Первое время будет, конечно, тяжело, а дальше как-нибудь выкарабкаешься. Начнешь, жить заново, встретишь кого-нибудь, обзаведешься семьей…
Она говорила об этом так спокойно и непринужденно, будто в этом не было ничего страшного, а сама подходила все ближе и ближе ко мне.
Роксана просто решила стереть меня из бытия, оставив вместо меня самозванку, спящую через стенку. Неужели все ради нее?! Да кто она вообще такая?
Мадам присела рядом, вытаскивая кляп, чтобы запрокинуть мне в рот капли снадобья. Но я не собиралась так легко сдаваться.
Боднула ее руку подбородком, так что Роксана едва не выронила пузырек на пол.
– Дура! Да я же ради тебя стараюсь, – зашипела она, не оценив мое сопротивление. – Либо так, либо вперед ногами.
– Ради меня? – прошипела я, игнорируя последнюю часть ее речи. – Скажите уже правду. Ради дочери, которую решили посадить на мое место под шумок. Это ведь она за стеной?
Брови Роксаны взлетели вверх.
– Дочери? – переспросила она. – Нет, конечно.
– Тогда ради кого? – я зацепилась за обрывки фраз, которые она раньше говорила мне. – За кого, если не за своего ребенка можно пойти на такое? Вы же мне почти как мать?
– Почти… мать – усмехнулась она, и в голосе ее послышалась надрывная горечь. – Это четкое определение моему существованию. Почти мать… впрочем, ты близка к правде. Только не дочь я спасаю, а сына. Опасность грозит ему.
Мне захотелось побиться затылком о стену. Откуда еще на этой и без того переполненной действующими лицами сцене мог взяться сын Роксаны, и почему ради него она решила убить моего отца? Кто он? Кому я обязана своими неприятностями?
– Раз уж вы решили меня опоить этой дрянью, то, может, уже расскажете всю правду? Считайте, это последнее желание приговоренной к смерти. Что вам терять?
– Тянешь время? – ухмыльнулась она. – Умно. Но просьба справедливая. Поэтому так и быть, если кратко, то: сорок лет назад я заслужила в ордене полное омоложение тела и фактически сразу после этого сбежала из столицы в Локшер. Крупный транспортный город был идеален для того, чтобы затеряться среди тысяч жителей и путников. Местные шлюхи помогли мне сменить одежду и даже найти временное пристанище. Разумеется, меня искали и не один год, а когда находили, я либо пользовалась тростью и убивала преследователя, либо лишала памяти за последние пару дней «забвением». Одной капли хватало.