Сегодня, в день Новомучеников и Исповедников Российских, молились на литургии в келье Рождества Богородицы на Керасях. Служил отец Ефрем, племянник старца Ефрема Катунакского. Благообразный отец, ему около пятидесяти на вид. Говорят, он третий год подряд приходит и служит с русскими отцами в упомянутой келье нарочито в день Новомучеников и Исповедников Российских.
За чаем отец Ефрем вздыхал и говорил, по-гречески: «Да, Россия очень пала». Сокрушённый вздох, скорбные глаза и опять: «Той России больше нет».
Говорил он это не зло, а сострадая, как о своей родине. Потому, хотя некоторые могли возразить на столь категоричные слова, все молчали. Спорить и нарушать послелитургийный покой не хотелось.
Потом я опять посетил келью климеев. На этот раз Господь сподобил приложиться к приснопоминаемому геронде кельи — отцу Клименту, к его честной главе. Она покоится в келье у одного отца.
В коридоре второго этажа кельи климеев увидел икону самого брата Иосифа Муньоса! Меня это тронуло. Икону прислали на Афон почитатели памяти этого новомученика.
Вчера и сегодня приходил к климеям, надеясь приобрести какую-нибудь икону из иконописной мастерской именно этой кельи, как благословение в память об Иверской Монреальской иконе и убиенном брате Иосифе. Вчера надежды почти не было, очередь на написание икон — на три года вперёд. А сегодня подыскали для меня недописанную икону святителя Спиридона Тримифунтскою. Так что, если Господь, Богородица и этот великий святой будут милостивы ко мне, грешному, то климейские иконописцы допишут для меня эту икону.
Отец Дорофей поведал мне про брата Иосифа то, чего в 1999 году климеи мне не говорили... Соответственно, я тогда не включил сего в жизнеописание Иосифа Муньоса.
Вокруг брата Иосифа всегда было много тайн. Не всё, что о нём говорится, стоит немедленно принимать, но дополнительные штрихи ценны для чтущих его память. Так вот что мне поведал отец Дорофей: брат Иосиф не просто неоднократно гостил у климеев, паломничая по Афону, а три-четыре месяца прожил в кельи Рождества Христова на Катунаках как послушник (!).
И написание Иверской Мироточивой иконы, и обретение её потом братом Иосифом, и его послушничество — было на наших благословенных Катунаках. Утешительно.
Афон ведь большой. Но теперь ясно, почему Матушка Божия привела меня на Катунаки.