Включив все свое мужское обаяние, так влияющее на самочек, соблазнял ее тембром голоса, мимолетными касаниями, выделяемыми зверем феромонами и выжидал, когда она сама потянется. Знал, что по ночам она подолгу не могла уснуть, девичье лоно истекало от желания, дыхание учащалось, и отголосок ее зверя зазывно рычал, призывая своего самца покрыть ее.
— У тебя красивый цвет волос, — навис над ней тенью, поглаживая ухоженную прядь, — от мамы достался?
— Да, — его близость сводила с ума, хотелось снова ощутить, как крепкие руки обхватывают талию, прижимают к себе, а губы опаляют ее кожу.
— У нашей дочери будут такие же волосы, — приблизился к ее виску, вдыхая аромат, казалось, слегка рыча от возбуждения, — как же приятно будет заниматься самим процессом ее создания.
Расщелину между бедер воспламенило огнем, когда клитора коснулись мужские пальцы, слегка поглаживая, дразня свою девочку и себя. К ее бедру прижалось что-то упругое и твердое, сдерживаемое лишь тканью джинс. Словно отвечая на ее желания, губы очертили контур шеи, прошлись по подбородку, вовлекли ее в поцелуй, казалось, выпивая тяжелое дыхание до дна, заставляя ее забываться и терять себя. Сознание туманилось, настраиваясь только на получение удовольствия, соображалось туго, но в какой-то момент она вскрикнула, находясь почти у грани. И Альтаир отстранился, оставляя ее сгорать он неудовлетворенного желания.
— Прости, — уткнулся лбом в лоб, — ты слишком слаба, я лучше пойду.
И не давая ей ни слова вставить, ушел, хлопнув дверью.
Пусть девочка помучается, чем дольше будет пытка, тем слаще будет их соединение. Мужчина кривовато улыбнулся, поправил свое хозяйство и сделал шаг в сторону от двери, борясь с искушением вернуться и взять свое, довести начатое до конца.
Наира застонала, с силой ударила по подушке и уткнулась в нее, бормоча проклятья. Свела ноги вместе, стараясь остудить пылающее от страсти лоно, но никак не могла унять пожар, охвативший все ее тело.
— Нррравится?
Чешуя блестела на солнце, отдавая черными бликами неограненного опала. Крылья изгибались, держась на весу, демонстрируя стать и красоту. Хвост в виде стрелы отбивал четкий ритм, поднимая песок с земли, создавая мутное облако мелких частиц пыли. Литое мускулистое тело демонстрировало силу и мощь зверя, способного охотника, настоящего хищника.
— Красивый, — прошептала в ответ, завороженная грациозными движениями дивного существа.
— Ты мне тоже нррравишься, — рокот в голосе вибрацией отзывался в ее животе.
С той ночи дракон снился ей каждую ночь, показывал себя, любовался ею. Иногда давал полетать на себе. Ветер бил ей в лицо, трепая волосы в разные стороны, адреналин от высоты и быстрой скорости полета разжигал ее кровь, поднимая настроение. Она заливисто смеялась, каждый раз перед новым виражом широко раскрывая руки, словно старалась охватить весь мир. И каждое утро наступало отрезвление, сон заканчивался и она просыпалась с чувством неясной тоски.