Но вспять безумцев не поворотить -
Они уже согласны заплатить:
Любой ценой — и жизнью бы рискнули, -
Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить
Волшебную невидимую нить,
Которую меж ними протянули.
Мысли о загубленном Проекте, противодействующих силах в армии и правительстве, прорвались, и не в силах их удержать, Той дал им волю. А когда спохватился, то оказалось, что собрал оружие, вставил магазин с патронами и передёрнул затвор.
«Свежий ветер избранных пьянил,
С ног сбивал, из мертвых воскрешал, -
Потому что если не любил -
Значит, и не жил, и не дышал!»
В дверь позвонили. Капля пота упала со лба на руку с «парабеллумом». Той вздрогнул, вышел в салон, сняв оружие с предохранителя, подошёл к двери.
— Мастер Той! — послышалось из-за двери.
— Алекс! — узнал голос Той, вытирая пот с лица, он поставил «парабеллум» на предохранитель, заложил его за пояс на спине, и вышел к Алексу.
— Капитан Улановский. В форме. Таким я вижу тебя впервые, — развёл руки Той.
— Не помешал? — Спросил Алекс, и Той пригласил ученика в дом.
— Заходи! Надеюсь, ты один?
— Один, — согласно кивнул Алекс и подойдя к проигрывателю и сделал звук громче. — Дом прослушивают, — сказал он.
— Тогда пройдём в сад, — предложил Той. — Жара спадает.
Они шли по кафельной дорожке, расписанной под мрамор, мимо деревьев лимона и кустов пасифлоры, обвившей забор. В дальнем углу сада, граничащем с диким пустырём, оказалась невероятной красоты беседка, сделанная из резного дерева. На неё и указал Той. Алекс шёл первым ступая по дорожке, Той за ним.
Вокруг беседки росла мягкая трава, а с трёх сторон высаженные кусты винограда оплели беседку лозой, на которой висели ещё незрелые гроздья. Из неё можно было видеть узкую полоску озера Кинерет, и городскую объездную дорогу. Над входом в беседку висели колокольчики и индейские «ловцы снов» из перьев и цветных ленточек. Колокольчики и бамбуковая колотушка оживали на ветру, издавая тихий, приятный уху звук.
На полу беседки были расстелены коврики для медитаций, а в стороне — уютный уголок, отделённый бамбуковой ширмой. Здесь стоял шахматный столик, накрытый стеклянной столешницей, небольшая застеклённая полка с книгами и длинный комод, на котором белели свечи и старый масляный фонарь. Три соломенных кресла столпились у шахматного столика, по краям которого были устроены широкие ящики, где пряталась шахматная армия Тоя.
Той сел в кресло, приглашая и Алекса:
— Присаживайся! — сказал он, незаметно выложив на стол «парабеллум» и прикрыв его полотенцем.
Алекс сел напротив учителя, собирая всю свою решимость, чтобы начать непростой разговор.