— Вы заметили, по поселкам джигиты с Кавказа на своих машинах разъезжают? Наверняка перекупщики.
— Вот почему мне и нужен среди старателей свой, надежный человек. Начальником участка пойдешь?
— Не получится.
— Почему?
— Они меня за первым пеньком прирежут.
— За что?
— Воровать не дам.
— Боишься?
— Народ они хоть и веселый, да мне их шутки не по нраву.
— А ты все-таки подумай, а?
В этом месте ключ был широк, не перепрыгнуть. Жарченко посмотрел выше по течению. У края расщелины, куда стремительно скатывалась речушка, из воды торчал валун. В тот момент, когда нога ступила на камень, он услышал женский голос, заглушаемый шумом горной речки. Он оглянулся, качнулся назад, скользкий камень предательски сдвинулся, и Жарченко, нелепо взмахнув руками, грохнулся во весь рост в большую яму. Ружье он удержал, но портфель отлетел в сторону и быстро исчез среди камней. Жарченко выбрался на берег. Снова послышался крик, он поднял голову и прямо над собой увидел женщину, прижавшуюся к отвесной стене. Обеими руками она держалась за корень лиственницы, свисавшей сверху.
— Какая тоска загнала тебя туда?
— Помогите слезть. Я тут с утра торчу.
Женщина стояла на крохотном выступе, при неосторожном движении ноги ее могли сорваться.
— Не паникуй! — крикнул он сердито, чтобы не дать ей расслабиться.
Вывернул с корнем тонкую сухостойную лиственницу, прислонил к скале рядом с женщиной.
— Цепляйся! Покрепче. Пошла вниз. Да не торопись ты, божья бабочка!
Куртка зацепилась за ветку. Женщина наступила на сучок, потянулась, пытаясь сбросить куртку. Раздался треск, сучок отломился, и женщина свалилась прямо на руки Жарченко. Он машинально прижал ее к своей груди, сдернул с головы завернувшуюся полу куртки и совсем рядом увидел широко открытые глаза, в испуге устремленные на него:
— Пустите, вы сломаете мне позвоночник, — женщина пыталась шевельнуться, но Жарченко продолжал обручем сдавливать ее, удивленно разглядывая глаза, густые черные ресницы, побледневшее от испуга лицо. Увидев, что она закусила губу от боли, поспешно разжал руки.
— Однако, — болезненно сморщилась девушка, растирая крохотным кулачком бока. — Надолго запомню я ваши объятия.
«Разве тебе геологом работать, да еще в колымской тайге!» — подумал Жарченко, внимательно разглядывая ее миниатюрную фигурку с круглой головкой, кукольно-нежным личиком, наполовину прикрытым густыми каштановыми локонами.
Они перебрались через ручей, нашли портфель, втиснутый водой под каменную плиту.
— А теперь, — заговорил Жарченко, перекладывая на горячие камни содержимое портфеля, — пока сохнут вещи, расскажите, что вы там делали, геолог Скворцова. Не ошибся?