— Мы уже ударили.
— Кто — «мы»?
— Члены райкома. Горняки. Одиннадцать человек. Письмо послали.
— В обком?
— Прямиком в Москву! В ЦК!
Жарченко медленно вытащил из кармана носовой платок, долго мял в кулаке, вытер потный лоб. Тихо произнес:
— Зашумела тайга колымская. Значит, время подошло.
— Не верите, что ответят?
— Они перешлют ваше письмо в обком. Оттуда — в райком. Дорожка знакомая. Тарков вызовет вас по очереди и Вежливо так растолкует, как партия, в его лице, расценивает коллективные письма. А тебе, как закоперщику, прилепит ярлык жалобщика, злопыхателя и еще что-нибудь покрепче и выбросит из партии.
— Не сразу подписал я письмо. Много думал. Знаю я Таркова. Но раз подписал, теперь уже не откажусь. Только не я зачинатель.
— А кто же это такой отчаянный?
— Бекшин. Для него и хлопочу аккорд.
— Бригадир шурфовщиков?.. Ишь ты! Не старик, а кряж дубовый. Единственный, кого я побаиваюсь. Словом одним раздавить может.
На тропинке, ведущей к полигону, показался рабочий.
— Ну что там? — крикнул директор.
— Сейчас рванут. Последний патрон закладывают.
За спиной Жарченко послышался громкий голос, зовущий его. Он обернулся. Увидел Скворцову. Она стояла около дерева, прижимаясь к стволу спиной. Подходя к ней, заметил на лице девушки испуг.
— Что случилось?
— Смотрите, — она откинула полу куртки и протянула банку с проволочной дужкой.
— Где взяла?
— На шестом промприборе. Висела под днищем головной части шлюза. Вот на этой проволоке. А в днище дырка…
— Как вы заметили?
— Пеньковский давно бранится: как только отработает промприбор, снимут его, так на стоянке полно натеков песка! Решила проверить все установки.
— Вот они, зверюги, как приспособились, — Жарченко постучал ладонью по банке, несколько раз встряхнул ее и вдруг тревожно глянул на девушку. — Ох, Таня! Что же вы наделали! Зачем сами взяли банку? Вы же их спугнули!
— Так они бы золото украли! Я хотела…
— Если бы вас увидел кто-нибудь из тех, кто этим промышляет, вы понимаете, что они с вами сделали бы? Вас никто не заметил, когда вы лазили под пром-прибором?
— Все были заняты, съемкой металла.
— Бутурин! — позвал, директор. — Иди сюда!
Жарченко с трудом проткнул палец в плотную массу золотого песка, вытер палец о край банки, про-тянул горняку.
— Учись, как воровать надо; На твоем шестом, самом богатом.
— А вы за решетку на шлюзе разгон даете. Вот вам и пломба; и запоры. Вроде все предусмотрели, так они снизу приспособились. — Начальник участка взял банку за проволочную Дужку. — Килограмм, если не больше.
— Давненько, видно висит, под шлюзом приспособили, в верхней части. Через отверстие в днище промытые золотинки, как сквозь сито, в эту банку падали. — Жарченко взял жестянку из рук Бутурина, поставил на землю между ног, — Ах ты, заноза в пятку! Не ко времени вся эта заваруха. Давай, Федорыч, разворачивайся теперь. Шестой ставь на профилактику. Сам лично осмотри все остальные установки. Разберитесь с каждым человеком, который имеет прямое касательство к золоту. Я подъеду попозже с обэхээсником.