И из мудрости этой книги Ной научился и понял, как сделать ковчег из дерева гофер… И когда он вышел из ковчега, он пользовался этой книгой все дни своей жизни, а когда умирал, передал эту книгу Аврааму, Авраам — Исааку, Исаак — Иакову… Моисей — Иисусу Навину, Иисус Навин — старцам, старцы — пророкам, пророки — мудрецам, и так поколение за поколением, пока не появился царь Соломон. И ему открылась Книга тайн, и он стал очень сведущ в ученых книгах и правил надо всем, над чем ему желалось… и он заключал и освобождал, посылал и получал, строил и процветал — благодаря мудрости этой книги>2 [3].
Несколько псевдоэпиграфических текстов упоминают «армию демонов» царя Соломона [4], которой он повелевал и которая ему служила. В «Завещании Соломона» (I–III вв. н. э.) он правит демонами и тридцатью шестью небесными телами и расспрашивает их (ср. с комментарием к сказке ИФА 10085, т. 1, № 48). Он имеет власть над Вельзевулом, Царем демонов (1–3), который приводит к нему Асмодея (Ашмедая) (5–6). Хотя «Завещание Соломона» — это литературное произведение, оно отражает темы, персонажей и их действия, фигурировавшие в устной традиции I–III вв. н. э. (примерно в это время было написано «Завещание Соломона»), Похожие сюжеты можно найти как в предшествовавшей тексту еврейской традиции, так и в более поздних еврейской и христианской традициях.
В раввинистический период мудрецы не особенно жаловали царя Соломона. Во всем корпусе раввинистической литературы есть только один цикл рассказов о царе Соломоне, который, возможно, представляет собой более раннюю версию описанного выше нарратива и который едва ли можно назвать хвалебным. Демон Асмодей (Ашмедай) является в раввинистической истории заклятым врагом царя Соломона (ВТ, Гитин 68а-69а). В толковании библейских текстов, в метафорах, проповедях и случайных упоминаниях мудрецы боролись с противоречивым образом царя Соломона, который вырисовывался по прочтении Танаха. Они восхваляли его как царя, который построил Храм (например, ВТ, Сота 486; Йома 21Ь;), но проклинали за то, что он женился на дочери фараона (ВТ, Шабат 56Ь; Санхедрин 70b; МР, Ваикра 2 или 12; МР, Бемидбар 10:9; Мидрашей Мишлей 31а); считали его воплощением мудрости («Если кто-то видит… Соломона во сне, он может надеться на то, что получит мудрость», ВТ, Брахот 57b), но порицали за глупые капризы (ВТ, Санхедрин 21b), пытаясь таким образом примирить несогласующиеся стороны его личности (например, ВТ, Санхедрин 21а — Ь, Шабат, 30а).
Средневековые нарративы вернулись к традиционному образу царя Соломона. В Средние века его изображение в историях отличалось большим разнообразием. Причина отчасти в возникновении нового литературного формата антологий, а отчасти в том, что литературная активность была децентрализована и писатели и авторы антологий больше не обязаны были подчиняться религиозным авторитетам. Образ царя Соломона по-прежнему включал в себя черты, знакомые нам из более ранних текстов: он был мудр и справедлив — и ребенком, и взрослым; он мог управлять демонами и проявлял постоянный интерес к любовным делам, к сохранению семьи, супружеской неверности и верности [