Изначально Джек признал полную ответственность за вербальную агрессию в мой адрес, но наш терапевт продолжал изображать из себя Шерлока Холмса, выискивая слабости в каждом из нас, чтобы «осмыслить» проблему. И он не стал читать книгу, которую я ему к тому времени дала, чтобы найти в ней примеры моих переживаний. Вместо этого в его поведении читалось: «Как смеем мы, больные, по его мнению, люди, давать какие-то советы ему, непревзойденному профессионалу в области психического здоровья. Осмысление проблемы – это его работа, а не наша».
Он разработал для моего мужа план поведения, а я должна была взять на себя половину ответственности. Я тут же спросила его: почему это я должна исправлять проблемы моего мужа? Что он, как терапевт, делает в случае, когда мужчина проявляет физическую агрессию по отношению к женщине? Он что, тоже ожидает, что женщина возьмет на себя частичную ответственность не за свою проблему?
– Нет, – ответил он. – В этом случае пару следует разделить; женщине предоставить поддержку, а мужчине – терапию с фокусом на его насилии.
– В данном случае динамика не отличается, – сказала я. – Так почему вы настаиваете на моей частичной ответственности, если проблема не моя? Это гендерное предубеждение.
– Джилл, вы говорите о физическом насилии, – сказал он. – А в данном случае наблюдается только вербальная агрессия. Это не одно и то же. Да, Джек вербально агрессивен, но вы слишком чувствительны. В нормальном состоянии вас не должны трогать его слова и вы должны оставаться спокойной.
Мы согласились, что у нас могут быть разные мнения, но, к сожалению, мой муж, который уже признал полную ответственность за свою агрессию, с радостью этим воспользовался. Он нашел нового союзника в перекладывании ответственности на меня. Само собой, его агрессия возросла в ужасной степени. Казалось, будто муж получил оправдание и даже разрешение со стороны терапевтического сообщества.
Я никак не ожидала, что со мной так будет обращаться психолог, к которому я обратилась за помощью, но именно так и случилось.
Консультируя людей в связи с динамикой их межличностных отношений и в связи с природой вербального насилия, я помогаю им осознать, что они слышат и говорят. Затем, если они просят о дальнейшей терапевтической поддержке, я советую им какого-нибудь терапевта, который понимает, что такое вербальная агрессия.
Многие терапевты – психиатры, психологи, консультанты по вопросам семьи, брака и детей, лицензированные клинические социальные работники – пользуются моими книгами и ссылаются на них при общении со своими клиентами. Я знаю об этом, потому что получаю письма, в которых люди пишут нечто вроде: «Мой терапевт [или доктор] посоветовал мне вашу книгу, и вы на самом деле понимаете, через что я прохожу». Но обычно они не называют терапевта. Если вы знаете терапевта, которого считаете великолепным специалистом, не стесняйтесь рекомендовать его мне, с указанием имени, адреса и номера телефона.