– Опять?! В карцер на хлеб и воду, пока не заговоришь!
Минута прошла в напряженном молчании. Потом капитан продолжил немного мягче:
– Я вам помогу. Кто убил Рябоконя? Остриков со Шкуропатом?
– Да…
В комнате повисла тишина. Наконец они доискались правды… Ай да Продан!
Капитан сделал паузу и продолжил:
– Где и когда?
– В хуторе Романовском. Там у Шкуропата притон. После Болгарии Лука Степанович имел при себе больше десяти тысяч наличности. И готовый пламенемет, который их очень интересовал.
– Кого «их»?
– Вариводу и того, кто стоял за ним.
– Вы имеет в виду Асьминкина? – уточнил Лыков.
– Точно так.
– А бомбы?
– Этих осталось много, еще до поездки Рябоконь нафабриковал их несколько дюжин. Гранаты, осколочные бомбы и самые трудные в изготовлении – зажигательные.
– То есть, – подхватил Продан, – изобретатель стал не нужен.
Бывший студент сказал, оправдываясь:
– Рябоконь вдохновился испытаниями в боевых условиях и решил еще раз предложить идею правительству. А мы уже передумали.
Капитан продолжил:
– У него имелись готовое оружие, запас снарядов к нему и сумма денег, которой вам хотелось завладеть. Так?
Деликатный молча кивнул. Алексей Николаевич уже догадался, что к чему, и поднажал:
– Чья была идея избавиться от автора изобретения? Говорите, все равно мы их поймаем и узнаем правду.
– Моя… – спасовал студент, зажмурившись.
– Вы придумали план, а им предложили его осуществить, – констатировал сыщик. – Значит, тогда вы были все вместе? Рябоконь ни в какой Петербург не уезжал?
– Да. В октябре тысяча девятьсот девятого года мы из Болгарии вернулись обратно в Россию и поселились в Романовском хуторе. Где прожили всю зиму, весну и часть лета. Рябоконь улучшал свой образец, на Балканах вскрылись некоторые недостатки, нужно было их устранить. И сделать еще несколько экземпляров на заказ. К осени все было готово. И мы решили, что пора…
– Расскажите сначала о поездке на Балканы, – сурово потребовал капитан. – Где вы взяли деньги на нее?
– Вы уж знаете. Заработали в станице Ширванской.
– Почему именно там?
– Остриков сказал, что его друзьям надо кое-что сжечь и они готовы хорошо заплатить.
– Лука Степанович согласился «кое-что сжечь»?
– Увы, – с искренней печалью в голосе ответил студент. – Он сначала не хотел. Думал продать свой пламенемет правительству, для будущей войны. Но оказалось, что его изобретение никому не нужно, кроме бандитов. Когда Асьминкин попросил подхорунжего сжечь скважину, тот сперва возмутился. А потом узнал, что за это дадут пять тысяч, и согласился. Ему требовались деньги, чтобы закончить модель. И Лука Степанович не удержался в порядочных людях. Дальше больше. В Болгарии он из своего пламенемета сжег турецкий пост, заживо сгорело двадцать человек. Болгарские военные облизывались на орудие, как кот на Масленицу. Заплатили и дали заказ на пять аппаратов. Упомянутые мною десять с лишним тысяч были задатком. Рябоконь вернулся в Россию уже другим человеком. Готовым на многое, если не на все. А раньше был такой… искренний, добрый, порядочный. Деньги! Они испортят кого угодно. А еще его злосчастное изобретение. Если ты придумал новый способ убивать людей, какой тебе после этого Бог?