Нет, нет и еще раз нет. Чуда не произошло… Вообще ничего не произошло. Он не шелохнулся, не ответил на мой поцелуй. Я касалась неподвижных губ, будто передо мной была кукла, только мягкая и теплая, а не пластиковая, вот и вся разница. Я тут же вспомнила ту медсестру, вспыхнула и отстранилась от него, а он так и продолжил сидеть у окна, словно ничего не случилось.
Как же мне было стыдно… В первые секунды я ни о чем и думать не могла, этот стыд пожирал меня изнутри. Хотя я, в отличие от той же медсестры, ни о каких сексуальных приключениях не думала, даже близко — нет! Я хотела… разбудить его, что ли. Боже, на что я вообще надеялась? Как можно такие решения принимать в моем возрасте? В общем, моя характеристика самой себя пополнилась далеко не приятными словами.
Хорошо еще, что никто не видел мой позор, только это и помогло мне успокоиться.
Какое-то время у меня ушло на то, чтобы преодолеть шок. Но когда я успокоилась и прекратила награждать себя нелестными эпитетами, до меня наконец дошло то, на что я должна была обратить внимание с самого начала.
Его губы были холодными. Вряд ли это можно было объяснить просто отсутствием интереса ко мне — это был какой-то ненормальный холод, хотя внешних признаков того, что Руслан замерзает, не было. Я осторожно коснулась губами его лба, чтобы точно почувствовать температуру кожи. Никаких сомнений — слишком прохладная!
Нечто подобное я замечала и раньше, когда брала его за руку. Но я тогда особо не беспокоилась, потому что считала: нет ничего страшного в том, что руки холодные, ноябрь все-таки, а топят в квартире не так уж хорошо. Но эта моя дурацкая выходка с поцелуем оказалась неожиданно полезной.
Я померяла ему температуру, и результат был неутешительным: тридцать пять градусов. Тридцать пять! Это не могло быть нормально, так что уже через минуту я звонила Наташке.
Я ожидала от нее утешения или хотя бы более-менее вразумительного ответа, а получила:
— Понятия не имею, с чем это связано. Но мы ведь уже убедились, что с ним вообще все непонятно!
— А вдруг он умирает?
— Он выглядит умирающим?
Нет, если отбросить мои страхи, умирающим Руслан не выглядел. Не похоже, что его что-то беспокоило! Да и потом, я не могла сказать, когда произошло понижение температуры: у меня в квартире или оно было таким с самого начала.
— Он выглядит нормально, но… может, мне все-таки вызвать скорую? — робко поинтересовалась я.
— Плохая идея, если ты не убеждена, что ему действительно нужна срочная помощь.
— Почему это плохая?
— Насколько я понимаю, оформление документов на опекунство ты еще не завершила. Ты уверена, что тебе его вернут, если в первые же дни жизни у тебя он попадет в больницу?