Свое слово Тарасов сдержал, и на том спасибо. Он прибыл на следующее утро — суровый грузный дядька с седыми волосами и бородой. Если бы Дед Мороз решил дослужиться до звания генерала, он выглядел бы именно так. При этом Тарасов не был старым, дряхлость и слабость к нему даже не подобрались. Когда он пожал мою руку, я почувствовала чуть ли не медвежью силу, хотя он, конечно, был осторожен.
— Как прошла ночь? — деловито поинтересовался Тарасов, направляясь в дом.
— Спокойно у нас обоих. Я ничего не видела во сне, Руслан проснулся не покалеченным, для нас это уже много.
— Сочувствую.
Впрочем, истинного сочувствия в его голосе не было.
Я думала, мы сразу сядем говорить, но Руслан интересовал его куда больше, чем я. Тарасов заставил его раздеться и принялся фотографировать шрамы и новые раны, появившиеся на его теле.
— Всегда хотел это сделать, — заявил он. — И Ира, в целом, была не против. Но к тому моменту, когда она связалась со мной, Руслан уже был на лечении, и нельзя было посещать его вот так, чтобы поснимать! Нас бы не поняли, а жаль, это ценнейший источник информации! Вот тут явно клыками кто-то поработал, это и это когти, а это, похоже, след орудия! Получается, там происходят конфликты не только с животными… Эх, люди, удивительный вид: даже в аду они устроят войну!
«Они»… А он кто, получается, марсианин?
Тарасов сфотографировал все, что мог, и убрал камеру.
— Я, понятное дело, прогоню снимки по нескольким базам, — сказал он. — Но я уже почти уверен, что никакого совпадения с известными науке животными не будет.
Для него Руслан был не человеком даже, а всего лишь объектом изучения. Мне было обидно, но устраивать скандал я не стала. Я все равно не изменю Тарасова, поздно уже для этого. Я вообще не должна его менять, не моя работа! Мне нужно было извлекать пользу из этого его научного интереса: он ведь наверняка знает больше, чем Ирина Георгиевна.
— Я видела рисунки, которые вы сделали для мамы Руслана, — указала я. — По крайней мере, я думаю, что их сделали вы.
— Я, — подтвердил Тарасов.
— Значит, вы знаете, где сейчас находится Руслан?
— Никто этого не знает наверняка, даже сам Руслан. Но меня несказанно радует, что вы используете слово «где». Значит, вы не безнадежны, с вами можно говорить. Сварите кофе, милочка, крепкий, черный. Вы ведь в этом доме недавно?
Ну у него и скачки с темы на тему…
— Меньше недели, — ответила я.
— Это очень хорошо. Значит, дыры в пространстве еще нет, здесь безопасно, можем поговорить. Но я не рекомендовал бы вам задерживаться на одном месте.