— Кто эта красавица Рад? Где ты ее от нас прятал? — парень по имени Саша улыбается дружелюбно, но улыбка натянутая.
Почему я замечаю на себе жалостливые взгляды, один парень даже старается на нас не смотреть. Разве мы не смотримся как парочка? Так почему мне сочувствуют? Его жестокость направлена не только на волков, но и на обычных людей?
— У председательницы, — улыбается он, и я чувствую как по спине идет холодок, — это та самая волчица.
Зачем он сказал им? Жалость во взгляде пропала, появилась ненависть и удивление.
— Серьёзно? — приходит в себя первым Саша.
— Да, — он улыбается и по-хозяйски поглаживает мою руку.
Это раздражает и пугает. Один из парней делает шаг к нам с руганью и матом, но его удерживают остальные.
— Ты что совсем сдурел, под ручку со зверем ходить? Да эту суку прибить надо было, а не на показ выставлять! — кричит второй его друг, удерживая самого пылкого.
— От Артура этого нахватался? — говорит второй.
— Рад, правда, зачем ее здесь водить, людей нервировать? Держи ее в подвале на цепи, как тот самый Артур, — Саша подходит к нам ближе, похоже среди них он самый адекватный.
— Боишься ее, что ли? Или себе тоже хочешь? — от тона голоса Рада вздрагиваю.
Он убирает свою руку с моей, и отпускает ее с притворной заботой. Меня обговаривают, как вещь, как будто я здесь не стою перед ними и это так знакомо, что даже противно.
— Можете и вы с ней поиграть, парни, мне же не жалко, — говорит он, отступая от меня на шаг.
Кажется, ему надоело играть, это хорошо, потому что мне тоже. Мужчины сконфужены, самый буйный из них срывается с места, но ударить меня не спешит, останавливается в шаге.
— Из-за таких как ты, умерли мои родители! Сдохни, тварь! — он замахивается кулаком, но ударить не успевает.
Резко нагибаюсь, как будто в поклоне и меня ожидаемо не бьют. Разгибаюсь и только грустно улыбаюсь, протягиваю к парню руку, он отпрыгивает от меня, как от прокаженной.
— Мне жаль Ваших родителей, — говорю ему, медленно опускаясь на колени, — мне жаль всех Вас, тех кто потерял своих близких.
Склоняю голову, намеренно сжимаю обоими руками подол платья, тереблю руками рукав, так чтобы было видно гипс на моей руке. Мне легко добавить во взгляд слёз, стоит только подумать о доме.
— Если Вам станет легче, от того, что вы побьете меня или даже убьете, тогда приступайте.
Опускаю голову ещё ниже, свитер спадает с плеч до лопаток, как я и рассчитывала. Не заметить мои шрамы и пластыри с бинтом просто невозможно. Мужчины засомневались, пока один из них не выкрикнул:
— Да она просто издевается! Играет с нами!