— Что это? — выдохнула я, обернувшись к служанке.
Та смущенно улыбнулась.
— Это озеро наполнено водами реки Ахерон, что впадает в Стикс… Действие этих вод таково, что может показывать суть всех вещей. Вы — чисты. Поэтому Ваша кожа засияла подобным светом. Для той, чьи помыслы греховны, эти воды были бы губительны.
— То есть, я могла умереть? — в ужасе переспросила я.
Но служанка покачала головой.
— Хозяин знал, кого он привел. Он долго выбирал Вас…
— Выбирал меня?
— Ой! — служанка прикрыла ладошкой рот. — Я не должна была этого говорить. Пойдемте, я помогу Вам одеться.
Служанка, накинув на меня пушистое полотенце, провела меня в смежную комнату, в которой было такое количество платьев и нарядов, что у меня даже дыхание замерло.
— Господин велел, чтобы Вы были в этом… — девушка осторожно несла на руках длинное кроваво-красное платье. Стоило мне одеть его, как я смутилась еще больше, чем ранее. Платье было очень открытым! Оно нежно обхватывало грудь, переходя легким шелком на руки, оставляя свободными плечи. На спине же был столь глубокий вырез, что он доходил мне до самой поясницы. Сделав шаг, я едва не упала, подол сзади тянулся длинным шлейфом.
Я виновато посмотрела на служанку. Та засмеялась и протянула мне алые туфельки-босоножки на высоком каблучке. Надев их, ходить стало значительно легче, но это не меняло того факта, что я просто не могла появиться в подобном наряде.
— Я не могу… — прошептала я, но служанка покачала головой.
— Господин не любит, когда ему перечат. Вы сами это знаете. Прошу Вас пройти за мной к туалетному столику, я уложу Ваши волосы.
Костяным гребнем служанка расчесывала мои и так гладкие, словно небесный шелк волосы, теперь отливавшие огнем. Она приподняла их на затылке, сколов мерцающей синим огнем заколкой. Слегка подкрасила мне губы и ресницы, сделав мой облик еще более нереальным. Растерла капельку томительно-нежных духов у меня за мочками ушей и на ключицах, застегнула тяжелые рубиновые бусы.
— Но зачем? — все еще не понимала я, а служанка лишь улыбалась, не спеша раскрывать секрет, который я вскоре и сама узнала.
Мы под руку со служанкой вошли в высокую залу, где горели свечи и играла какая-то странная живая музыка. Плакала скрипка и гудел контрабас, тихонечко переливалась мелодия флейты. В зале горели свечи и были накрыты фуршетные столы. Было очень много людей и нелюдей… Все мрачные и темные, мужчины были в синих костюмах, а женщины — в белых платьях. Лишь я, словно капля крови на праздничном столе, выделялась среди них. Выделялся и Мур Алларк, вышедший мне навстречу в черном, словно ночь плаще. Уверенный в себе он не без удовольствия смотрел на меня.