— Мы подходим к тому месту, где отбывает наказание тот, кто осмелился обхитрить смерть… — мрачно сообщил ректор Алларк, я же поежилась от внезапно охватившего меня холода.
Мы вышли к высокой наклонной и уступистой скале. Вверх шла узкая нахоженная тропка, что вилась, словно змея, вокруг скалы. И хотя Подземье было в основном безлюдно, я различила на этой тропе человека. Он что-то делал, что-то катил вверх, на гору.
— Кто это?
— Сизиф, — ответил ректор Алларк. — Он обречен катать тяжелый камень вверх на эту гору. Камень никогда не достигает вершины, все время падая вниз. Ему приходится начинать свою работу заново.
Я ужаснулась.
— Кто придумал ему такое наказание?
— Я, — был мне ответ.
Мы молча пошли дальше. Миновали и несчастного Сизифа, обойдя его по другой дороге, поднялись на вершину горы. С такой высоты должен был быть виден весь этот мир, все Подземье, но ничего невозможно было различить из-за тьмы, что подобно туману, сгущалась в низинах. И от этого к горлу подступал удушающий страх.
— Я устала… Я хочу есть… — заканючила я, поддавшись упадническому настроению.
Ректор Алларк остановился.
— Прямо сейчас?
— Да! Я устала… правда… очень…
— Нет. Не устала. Ты боишься тьмы, что клубится внизу. Там, у подножия гор… — прошептал Алларк.
Я не хотела туда идти. Ни за что на свете! Не хотела окунаться в эту страшную темень! Да, ректор был прав! Я совсем не хотела ни есть, ни спать. Не было во мне и усталости. Словно все мои желания и чувства испарились куда-то. Остался лишь ужас и леденящий холод.
— Я не пойду туда! — закричала я, готовая ринуться вниз, обратно со скал, лишь бы идти с ректором Алларком.
Он усмехнулся.
— Пойдешь, Лилит. Никуда не денешься.
Я кинулась в обратную сторону, но меня удержали сильные руки. Я же словно обезумела. Царапалась, кусалась, пыталась вырваться, что-то кричала. Но ничего не помогало.
Лишь поцелуй… горячий, пылающий страстью, со вкусом корицы и пряностей, привел меня в чувство. Я вспыхнула, словно алый цвет, отстраняясь от того, кто с лукавой улыбкой смотрел на меня.
— Спасибо, что привели меня в чувство, ректор Алларк, — холодно заметила я и первой начала спускаться с горы.
— Тьма внизу — объятия моей матери, Нюкты. Она была порождена из Хаоса и Мглы. Она же породила все, что есть на свете. Там внизу она правит лишь до прихода ее дочери, Гемеры.
Я не хотела слушать. Все это претило мне. Я хотела назад, в свой уютный дом, но вернуться уже не могла. Спускаясь в тьму, я замечала как мелькают мимо долины и поля, как сгибается в почтенном поклоне разнотравье, как кружатся ночные мотыльки и стрекочут цикады.