Блеклый мужчина скривил губы и явно хотел что-то ответить, но его прервал звонок — пиликнула личка Крейгена.
— Я думаю, лучше бы вам это принять, — протянул он, отходя прочь.
Вызов был анонимным. Как всегда. Полковник со злобной миной ткнул «принять».
— Если вас тревожит утечка информации — оставьте. Я советую прежде всего позаботится о вверенном вам деле.
Прохладный деловой голос не выказывал ни капли тревоги. Как и всегда. Он всегда был невозмутим, какая бы буря не нависала над городом. Именно это и бесило полковника невыносимо.
— Цена растёт с каждым часом, — сухо ответил Крейген. — Такими темпами ни у кого не хватит никакой власти!
— Просто избавься от неё, — с ноткой раздражения ответили с той стороны. — А остальное…
— Я видел тела.
Голос раздражённо прервался.
— Твой план не сработает, — зло закончил командир ОСИ. — А если…
— Оставьте планирование на меня, — сухо перебил его собеседник. — Мои условия всё ещё в силе, полковник.
Связь прервалась. Скрипнув зубами, Крейген отвернулся. За его спиной рыкнули моторы фургона, и машина с четырьмя телами неизвестных жертв его бывшей подчинённой укатила в дождь. У палатки озадаченно топтались укрытые дождевиками инспекторы и офицеры.
На самой грани видимости Крейген заметил движение на дороге, за территорией цеха. В покрове ливня мимо оцепления тихо скользнула чёрная машина с тёмными стёклами.
* * *
Ночной Кадерран всегда сиял густой россыпью окон жилых домов и комплексов. Его окраины, однако, почти эксклюзивно освещались блеклым огнём газо-электрических ламп.
Высокие и узкие здания в районах с дешёвой недвижимостью стояли вдоль дорог колоннами, сливаясь в почти монолитную стену. Лишь иногда её разрезали узкие переулки, из-за сросшихся верхних этажей часто напоминающие трещины, как в каньоне. Все вокруг светилось и переливалось с одной целью — донести до любого в зоне видимости, что именно здесь он найдёт всё необходимое, чтобы хорошо провести время.
Бары и стрипклубы сияли голо-скульптурами, плакатами видеорекламы и старыми добрыми вывесками из гнутых ламп. Ночные клубы гудели от мощных басов внутри. Дешёвые забегаловки принимали посетителей под старыми навесами. Прохожие регулярно скрывались в дверях отелей с почасовой оплатой. Мужчины вели туда женщин, а женщины — мужчин. Иногда всем скопом заходили разномастные, весело хохочущие компании.
Весело смеялись многие. Другие были серьёзными, словно шли на выборы — хоть сообщающие о наступающих выборах плакаты были везде грубо содраны, украшены нелестными надписями и карикатурами. Толпа шумела на улицах, празднуя очередной прошедший день. Иногда вполне безвредно. Иногда разрушительно и неприглядно. Смех и восклицания, выпивка и закуски, люди и машины — все текло по центральным улицам мутным потоком.