Не привык я к такому. Вообще ничего, кроме адреналина, ощущать не привык.
— Аля? — даже не замечаю, как сильно стискиваю ее руку.
— Думала ей капельницы сегодня поставить. И… Накормить, внутривенно…
— И? — блядь, меня это уже начинает раздражать. Даже трясти начинает. Нельзя сразу к сути?
— В себя она пришла, — Алька отводит глаза. — В панике. Никого к себе не подпускает. И… Тебя зовет.
— Меня? — где-то что-то снова сжимается. В груди где-то. Странно. Вроде там у меня травм нет?
— Хозяина дома. Говорит, ты ее на руках качал. Колыбельные пел, — Алька смотрит на меня так, будто впервые видит. — Конечно, путает что-то на стрессе, не отошло еще сознание. Может, воспоминания какие-то детские… Наложились. Но тебя описывает очень точно. Даже татуировку твою на груди.
Усмехаюсь, чувствуя, как что-то во мне расслабляется.
Ну, да, Тигр же не может на руках кого-то качать! Колыбельные — это вообще что-то на грани фантастики. Особенно, — после того, что Алька обо мне решить успела. Я ж теперь для нее вообще монстр!
Хмыкаю, глядя на нее — никогда такой растерянной еще не видел.
Хотя, — это даже для меня все за гранью, на самом деле.
— Привет, — тихо отворяю дверь и осторожно, медленно подхожу к девчонке.
Забилась в угол, ноги руками обхватила и трясется вся.
— Чего хулиганишь? — тихо спрашиваю, подходя, окидывая взглядом перевернутую тарелку с едой и брошенный на пол стул.
Смотрит на меня, — и глаза эти ее такие, огромные, и страх в них сменяется чем-то… Хрен знает чем. Но успокаивается.
— Ты пришел, — вот она, слабая, но все-таки улыбка, на которую мне почему-то хотелось посмотреть. — Они говорили, я тебя выдумала. Приснился ты мне, говорили.
— Ну, видишь, выходит, не приснился, — черт его знает, что во мне происходит. От того, что в себя пришла, от улыбки ее этой. Дергается что-то.
Кивает, подымаясь с пола. И смотрит так, — долго, внимательно. По-взрослому как-то. Даже слишком.
— Это ведь был ты?
А меня резануло.
Я, блядь. Я это был. Я с тобой все это делал. Мне самому гнусно. И не потому, что именно с ней, — а вообще, по факту.
— Ты со мной сидел, пока я болела, да? Они говорят, ты не мог.
— Поешь, Света. Тебе поесть нужно и выздороветь. Ты понимаешь?
— Эти люди…
— Они ничего плохого тебе не сделают. Они — нет.
— Я их не знаю! — снова паника в голосе и какое-то отчаяние. — Что-то случилось. Что-то очень… Страшное, — затравленный взгляд по сторонам.
— Случилось, Света. Но сейчас это не важно. Сейчас тебе нужно поесть и успокоиться. И поспать нормально. В постели, не на полу в уголке. Ты болела. Им нужно тебя посмотреть. Лекарства, может, какие-то ввести.