Еще три года назад, готовясь к зимовке на Земле Франца-Иосифа, Кренкель записал в дневнике: «Не могу понять, как это люди могут быть довольны? Неужели ни к чему не стремятся? Деньги? Не в них счастье. Должно быть какое-то внутреннее довольство, а если есть цели, то они должны быть не чересчур далекими. Хорошо, у меня цель — Север… А во имя чего? Чего я этим добьюсь? Север — это средство, но, к сожалению, не знаю для чего…».
Во время рейса на «А. Сибирякове» этим сомнениям пришел конец, все встало на свое место.
Этот рейс еще больше сблизил Эрнста Теодоровича со Шмидтом и Визе, капитаном Ворониным и научными работниками — участниками экспедиции — и окончательно укрепил его веру в то, что мало быть хорошим радистом и добиваться вообще высокого мастерства в работе, а надо знать, ради чего ты добиваешься этого мастерства и какова должна быть твоя личная роль в великом созидательном порыве посланцев советского народа в Арктику. И это сознание полезности твоего труда в коллективе, выполняющем важное задание Родины, наполняло сердце Кренкеля радостью и гордостью. Уже после выхода из Арктики на подходах к Петропавловску на Камчатке с глубоким волнением принимал он и записывал слова приветственной телеграммы Политбюро ЦК ВКП(б) в адрес участников экспедиции на «А. Сибирякове», так как чувствовал, что эти теплые слова привета и столь высокая оценка роли экспедиции относятся и к нему, вложившему свой скромный труд в ее успехи. Достойной наградой Кренкелю за его вклад в общий успех экспедиции явился орден Трудового Красного Знамени.
Заслуженный полярный радист Н. Н. Стромилов в своих воспоминаниях пишет, что если до похода «А. Сибирякова» на улучшение арктической связи смотрели как на дело второстепенное и не срочное, то работа Кренкеля и Гиршевича в рейсе способствовала ускорению процесса технического переоснащения полярных радиостанций и реорганизации всей системы радиосвязи в Арктике.
Прошел год — и Кренкель снова на борту парохода, рейс которого должен повторить исторический маршрут «А. Сибирякова»: совершить сквозное плавание по Северному морскому пути за одну навигацию. Имя этому пароходу — «Челюскин». Начальник экспедиции — О. Ю. Шмидт, капитан — В. И. Воронин, начальник радиостанции — Э. Т. Кренкель; членами экспедиции были также научный работник П. П. Ширшов и художник Ф. П. Решетников.
История ледового похода «Челюскина» широко известна. Выйдя в рейс из Мурманска 10 августа 1933 г., «Челюскин» благополучно миновал ледовые преграды, выдержал полярные штормы и дошел до Чукотского моря, встретившего враждебно советских полярников. Плавание «Челюскина» в Чукотском море представляло собою отчаянную борьбу с непосильным врагом. В первых числах октября «Челюскин» оказался в ледовом плену, вырваться из которого он уже не смог. Началась вынужденная зимовка во льдах. Финал ее был трагичен: 13 февраля 1934 г. «Челюскин» был раздавлен сжатием ледяных полей и затонул к северу от Колючинской губы. Экипаж судна и его пассажиры перебрались на лед, где соорудили палаточный лагерь, вошедший в историю под названием «лагерь Шмидта», и начали организованную и упорную борьбу с наступающей на них полярной стихией — снежными штормами и передвижками льдов. Уже на следующий день после гибели «Челюскина» была создана правительственная комиссия для оказания помощи челюскинцам, которую возглавил член Политбюро ЦК ВКП(б) В. В. Куйбышев. Терпящим бедствие советским людям была оказана немедленная помощь. В район катастрофы были посланы ледоколы и самолеты, сотни людей приняли участие в спасении экспедиции.