– Я могу отдать вам доктора Лизандер.
Когда я ухожу, неуверенность и страх борются в душе с радостным волнением от того, что я завоевала доверие Нико.
А всего только и потребовалось – предложить сдать им доктора Лизандер.
Я стискиваю зубы. Она этого заслуживает. Это все из-за нее: зачистка была гнусным изобретением, если это можно так назвать. Во всем виновата она. Судьба Бена – тоже ее рук дело, пусть и не напрямую.
Нико кивает Катрану, который поднимается, когда я направляюсь к выходу.
– Сама доберусь, – вспыхиваю я, но Катран выходит за мной следом. Позади дома вижу машину и человека, который курит, прислонясь к ней. Он отворачивается, словно прячась. Я успеваю заметить: ничем не примечательное лицо, среднее телосложение, и все же есть в нем что-то знакомое. Откуда?
Мы идем через лес к мотоциклам. Я не обращаю внимания на Катрана, трогаюсь, но чем дальше мы едем, тем сильнее во мне растет гнев. Не проехав и полпути, я замедляю ход, жестом показываю остановиться. Чуть не швыряю мотоцикл на землю.
– Что с тобой? – спрашивает Катран.
– Ты рассказал Нико!
– Что рассказал?
– Что я ездила увидеться с Беном.
На лице его отражается удивление и обида.
– Я же обещал, что не расскажу, и не рассказал.
– Тогда откуда он знает?
– Нико все знает! – отвечает он нашей старой фразой, но без улыбки.
Я качаю головой, не понимая, как такое возможно.
И все же… то знакомое лицо возле дома, сейчас я вспомнила. Он был водителем фургона Эйдена? Может, вот откуда Нико узнал, может, это и не Катран. Но это еще не все…
– Как ты мог обсуждать меня с Нико за моей спиной, сказать ему, что я обуза? – Цежу слова сквозь зубы, руки стиснуты в кулаки. – Я стреляю лучше тебя! И так же хорошо управляюсь с ножами и…
– Да, Рейн. Никто не сомневается в твоих способностях. Против неподвижных мишеней ты лучшая.
– Что ты хочешь сказать?
– А ты не помнишь?
– Что?
Катран закатывает глаза.
– Я тебе покажу.
Он вытаскивает нож из ножен, спрятанных под курткой, и держит так, что он блестит серебром на бледном вечернем солнце. Не просто какой-то нож, тот самый нож. Водолазный нож, которым лордер много лет назад порезал ему лицо. Он закатывает рукав, приставляет лезвие к внутренней стороне руки.
– Что ты делаешь? Остановись!
Но слишком поздно – он проводит острием по коже. Лезвие врезается, оставляя за собой красную полосу выступившей крови. И это не просто капля. Кровь начинает струйкой бежать вниз по руке к ладони. Я ненавижу кровь. Ненавижу. Ее вид, запах, вкус. Подступает рвота, я пячусь, но не могу оторвать глаз от красного. Несколько капель стекают с его руки и как будто зависают в воздухе, потом падают на землю, и меня начинает выворачивать. Я делаю глубокие вдохи, чтобы меня не вырвало, наклоняюсь, в глазах начинает темнеть.