— Кажется, — эхом откликнулся на собственные мысли Астор. И в бессильной злости то ли на Лавинию, то ли на себя самого от души выругался. Ну что за рохля? Коли уж так ей того не хотелось — разве трудно было прямо об этом сказать? Убил бы он ее, что ли? Там спальня в двадцати шагах, уж дошел бы, не рассыпался по дороге!..
Хотя, надо признать, со спальней дело обстояло немногим лучше. В постели Лавинию даже бревном сложно было назвать — не женщина, а стылый камень. Астор, подняв голову, бросил взгляд на слабо освещенное окно второго этажа: камень, не камень, а раньше до таких решительных мер все же не доходило. И раз уж дошло, нет никаких гарантий, что в следующий раз она своего не добьется. Ну, будет не уксус, а то же окно — и что потом?
Он передернул плечами. Маркиз Д'Алваро не питал к жене никаких теплых чувств — Лавиния раздражала его одним своим присутствием, в ней не было ничего завидного, она была скучна ему и как женщина совершенно для него не привлекательна. Им даже говорить друг с другом было не о чем. И Астор только порадовался бы, уберись она с его глаз куда подальше — но при всем при этом смерти он ей не желал. «Сегодня повезло, успели, — пасмурно думал он, растирая плевок носком сапога. — А завтра? Послезавтра? Корчить из себя влюбленного еще и перед ней — никакого вина не хватит. Да и к чему оно, когда я ей, в сущности, не меньше противен — а то и больше, судя по недавним событиям?»
Он нахмурился. Так-то оно так, но Кассандре учиться еще целых четыре года. И помоги боги им обоим, если до эль Виатора дойдет вся эта история! А если она еще и повторится? Привязан Герхард к дочери или нет, но такой скандал глава Даккарая зятю с рук точно не спустит, уж найдет, как отыграться — Астору небо с овчинку покажется. «И что теперь делать? — скрипя зубами, думал маркиз. План его трещал по всем швам. — Надеяться, что после пережитого ее на тот свет больше не потянет? На заставу переселиться с концами? Плюнуть ко всем демонам на этот супружеский долг — и пусть сама первосвященнику прошение строчит?»
Астор, усмехнувшись, покачал головой — жену он почти не знал, но отчего-то не сомневался, что жаловаться на отсутствие мужниной ласки Лавиния точно не станет. Даже не потому, что она даром ей не нужна, просто не станет и все. Ей легче, вон, уксусом или еще чем-нибудь в том же духе. «В кого только такая уродилась?» — отстраненно подумал маркиз, не ко времени вспомнив разлюбезного тестя. Теща, пожалуй, тоже недалеко от мужа ушла — и тут это недоразумение, которое скорее руки на себя наложит, чем полслова против скажет!