Кстати, я бы и Толкиена переписал. Честно скажу – меня бесит нелогичность «Властелина колец». Только не буду переписывать. Нравится читателю жрать всякую чушь – кто против? Но свои книги я пишу максимально логично – насколько могу. А уж читателю судить – получается или нет. Нормальному читателю.
Незаметно прошел октябрь и половина ноября. Снега так и не было. Моросил холодный дождь, поливающий мой газон, который я не мудрствуя лукаво купил у фирмы, занимающейся озеленением, тогда, когда занимался благоустройством дома. Газон после сеансов дождеполива замечательно прижился и выглядел так, как выглядит английский газон. А как известно, английский газон выглядит английским газоном после того, как его стригли минимум триста лет. Умеют американцы ускорять события, этого у них не отнимешь.
У меня прибавилось работников. Теперь на меня работали еще Серхио Нуньес и Амалия Нуньес. Родители Лауры.
Кстати, эти самые родители были моложе меня. Серхио сорока пяти лет от роду, Амалия и того моложе – ей сорок два года. Странно, но почему-то мне родители Лауры представлялись эдакими убеленными сединами пожилыми людьми; мне и в голову не приходило, что это могут быть вполне себе крепкие и даже, можно сказать, молодые люди. Ну да, мне с моим полтинником лет все мои ровесники и уж тем более те, кто моложе, представляются молодыми людьми. Ну не признавать же себя стариком? Впрочем, какой, к черту, из меня старик? Теперь-то… До старика мне расти и расти! Пока что я застыл на уровне тридцатилетнего или чуть моложе. Что будет дальше – не знаю.
Серхио и Амалия появились у меня в доме после нашего разговора с Пабло и Лаурой и после моей просьбы к ним найти себе замену. Само собой, они не нашли ничего лучшего, как уговорить родителей Лауры работать в моем поместье. Ну да, мне придется платить зарплату еще и им до тех пор, пока Пабло и Лаура не покинут мой дом и не отправятся на съемки фильма – но, честно сказать, для меня эти деньги были сущей ерундой. Гроши, право слово. Амалия работала в пекарне кондитером – выпекала булочки, сооружала пирожные и торты. Работа довольно-таки тяжелая – вставать рано утром, месить, взбивать – и это при патологической жадности итальянца, хозяина булочной-кондитерской, который не собирался покупать всякие там новые миксеры и тестомешалки взамен постоянно ломающихся старых. Приходилось месить и взбивать – и вручную.
Как ни странно, Амалия толстой не была, хотя пекарей и кондитеров все представляют эдакими пышками в человеческом обличии. Она была бы копией Лауры, если бы лицо ее было таким же красивым. Но тут получилось так, что гены ее мужа – здоровенного корявого латиноса с натруженными, перевитыми венами руками – соединились с ее, Амалии, генами и выдали вот такое чудо, названное после рождения Лаурой Нуньес, ныне – Лаурой Родригес. Так бывает – у простых, не очень красивых людей рождается настоящее чудо красоты. Почему так бывает – спросите у Природы.