— Ну, и что же тебе взбрело в голову на этот раз?
— Ничего не взбрело!
— Тогда чего ты хочешь?
— Повторим?
— Нет!
— Еще один раз и все!
— Нет, я сказал!
— Ну брось!
— Это не обсуждается!
— Всего разочек…
Голоса удалялись, и комната, где лежал маг света, окончательно погрузилась в полную тишину.
В этой тишине и мраке было совершенно невозможно заметить, что присланный из ордена маг открыл глаза. Тьму в его глазах различить было тоже совершенно невозможно.
* * *
Женщина сморщилась и потерла запястье.
— Болит? — спросил мальчишка, сидевший рядом за столом.
— Немного, — покачала она головой. — Ешь быстрее, иначе от отца нагоняй получишь!
Парень заработал ложкой, а женщина тем временем сложила в платок отваренный картофель, две три полосы вяленого мяса и полкаравая хлеба. Крепко завязав его, он поставила его на стол.
В дом вошел мужчина, одетый в плотную стеганую куртку.
— Поел? Пошли, — кивнул он в сторону выхода.
Малец с безумной скоростью закинул в рот еще несколько ложек, подхватил узелок и мухой умчался в сторону выхода. Как только за ним закрылась дверь, женщина тут же выдохнула через плотно сжатые зубы и схватилась за черную метку на запястье.
С безумным трудом удерживая себя в руках, она сделала несколько шагов, оперлась рукой о кирпичную печь. Несколько вздохов — и она прямо там сползла на пол, зажимая растущее на запястье черное пятно.
— Деньги уплачены, пора вернуть долг, — прошептал голос в ушах. — Будешь сопротивляться — будет больнее.
Очень медленно сквозь пальцы начала просачиваться густая тьма.
— Будь проклят тот день, когда я согласилась… — прошептала женщина. — Будь проклята эта метка и мой долг…
— Ну-ну, зачем же так? Три золотых — и вы пережили ту зиму. Три золотых — и у вас снова появилась скотина и шанс выжить. Тебе мало трех умерших от голода детей? Четвертый же живой.
— Будь ты проклят!
— Не сопротивляйся, женщина! — зашипела тьма, которая начала собираться в густой комок. — Я все равно возьму свое! Ты продала свою кожу! Она по праву моя!
Дальше последовал удар безумной боли, который заставил женщину выгнуться и во все горло закричать. Сгусток в этот же миг проскочил внутрь ее рта, заткнув истошный вопль боли. Секунда — и из тела женщины ударили сотни игл сотканных из тьмы. Еще одна секунда — и иглы скрываются внутри тела. Из ран тут же начинает медленно и неохотно сочиться кровь. В то же время кожа начинает ходить волнами, словно под ней оказалась несколько десятков мышей. Тело начинает набухать, и из ран сочится кровавое месиво. Перемолотые в мелкую крошку кости, перемешанные с мелкими частями внутренностей, выходят через раны красным мясным пюре.