В этот момент мы подошли к клинике и доктор, нырнув внутрь, буквально через секунду появился вновь с мазью для Томаса. Передавая её мне, он распрощался, пообещав держать меня в курсе своих исследований. После чего вернулся к своей пациентке, а мы пошли дальше.
Томасу явно стало скучно идти рядом с нами, он убежал вперёд и, подобрав какую-то палку, стал кидать её Лаки, который с удовольствием бегал за ней. Глядя на эту картину, я вспомнила наш с Томасом разговор перед появлением Линды.
– Я хочу ещё раз поблагодарить тебя за то, что ты согласился взять Лаки.
– Да ладно, ничего особенного, – дёрнул плечом Гейб. – Он вроде бы славный.
Немного помолчав, я всё же продолжила.
– Томас рассказал мне про то, как ты относишься к собакам. И почему.
– Это было давно, – с деланным равнодушием произнёс Гейб, но я заметила, как его рука непроизвольно потёрла щеку. Наверное, там и был тот его шрам.
– Мне жаль, – прошептала я.
– Миранда, нельзя жить прошлым. Нужно идти вперёд. И мне давно пора было избавиться от своей фобии. Да к тому же, смотри, как рад Томас.
– Кстати, о Томасе...
– Да?
– Ну, возможно, это не моё дело, но...
– Миранда, всё, что касается Томаса, теперь и твоё дело тоже. Как ты понимаешь, мы с ним идём в комплекте. Ну, так о чём ты хотела поговорить?
До меня дошло, что же Гейб только что мне сказал. Он и Томас идут в комплекте. То есть, получая Гейба, я вместе с ним получаю и Томаса. А это означает, что я всё же получаю и самого Гейба тоже. И он сам признает это, упоминая об этом настолько небрежно, настолько вскользь, словно это было нечто само собой разумеющееся, нечто, вообще не подлежащее сомнению или обсуждению. Гейб просто теперь мой. А я – его, без вариантов. Это, конечно, пока ещё не объяснение в любви, но самое настоящее заявление о намерениях, пусть и закамуфлированное.
Я припрятала эту вкусную мысль до того момента, когда смогу спокойно и обстоятельно посмаковать её. А пока я должна продолжить неловкий разговор, который сама же и затеяла.
– Гейб, общаясь с Томасом, я вообще забываю, что он не ребёнок. А ведь это не так.
– Он ребёнок, Миранда. Он даже ещё не подросток.
– Но ему тридцать четыре года! Он на десять лет старше меня, но я вижу в нем младшего братишку. Младшего! – подчеркнула я.
– А что в этом плохого?
– Ну... – я не находила слов, чтобы объяснить, что именно мне было странно. – У Томаса же... ну... задержка развития, получается. Инфантилизм. Может, ему учителя нанять? Или я сама могла бы с ним позаниматься. Просто я переживаю за него, понимаешь!
– Да, моя девочка, я тебя понимаю. И рад, что ты заботишься о мальчике. Но поверь, с Томасом всё будет в порядке. Он повзрослеет. В своё время. В соответствии с нашим темпом жизни. Посмотри на него. Разве скажешь, что он не в порядке?