— А цветы можно есть?
— Конечно, можно. Иначе зачем бы я положила их на торт?
Он взглянул на нее, на свою подругу, похожую на полинявшую белочку.
— А вы из каких? — спросил он. — Из старательных или из мечтательных?
— Из старательных, — ответила она. — Но я меняюсь. Вообразите себе, в моем-то возрасте.
Она откусила здоровый кусок торта.
— Хотите оставить у себя машину на следующую неделю?
Он подумал. Решился.
— Если вы не против.
— Я не против.
Он недостаточно любил своего сына. Это сознание разъедало душу, как злокачественная опухоль. Ему хотелось верить, что мальчик в будущем — ныне утраченном и невозможном — простил бы его, взял нелепую историю их отношений, обнаружил в ней смысл, разрезал на эпизоды и наклеил на бумагу. И, возможно, эта минута — поедание торта с мисс Уной Виткус — стала бы одним из эпизодов.
— Уна, а каким он был? — спросил Куин.
— Кто?
Куин не ответил.
— Я знала его не так уж долго, чтобы ответить, — тихо произнесла она. — Но я могу сказать, какой становилась я сама в его присутствии.
Он подождал.
— И…?
— Мечтательной, — сказала она, и ее глаза засияли из разгладившихся морщин.
Так он и жил теперь: забивал до отказа свой календарь работой, копил деньги. Деньги приобрели почти библейское значение, несокрушимый символ праведности, все другие варианты казались ему более сомнительными. Он будет расплачиваться, не «выставляя это напоказ», по выражению его матери-католички. Если Белль отказывается принимать деньги, он будет класть их на специальный счет, как растущее напоминание о его провальном отцовстве. Деньги на обеспечение ребенка без ребенка.
Вечер был холодным, лето на исходе, все небо в звездах. Он припарковал «релиант» позади «Побега из тюрьмы», где все собирались перед еженедельным концертом.
— Ты принес запасной кабель? — спросил он у Гэри.
Тот выскочил из своего «ягуара», улыбка во весь рот.
— А то.
Куин достал колонку из внедорожника Ренни, с безразличием размышляя, как долго еще выдержит его спина. Музыка бывает весьма тяжелым делом. Он проследовал за приятелями в душное тепло «Побега из тюрьмы», где обнаружилось, что их место занято другой группой.
— Какого черта? — воскликнул Алекс.
На афише красной краской, как в фильме ужасов, было выведено: РОК ВПЕРЕД. Двое симпатичных парней, по виду студенты колледжа, тянули кабель через стойку, барабанщик-подросток возился со своей драм-машиной. Непримечательный тип средних лет в бейсболке настраивал винтажную электрогитару Strat.
Все они, как один, обернулись. Куин вздохнул:
— Пойду поговорю с Сэлом.
— Может, лучше я? — спросил Ренни. — У тебя видок, как будто ты убийца с большой дороги. Я серьезно.