— Но не тогда. Я говорила на чудовищной смеси: американский сленг, сдобренный итальянскими и французскими словечками, которых нахваталась на улице. Мои родители понимали, что я ничего не добьюсь в жизни с такой кашей во рту.
— Но ведь ваши родители не говорили по-английски. Откуда они могли знать, что вы говорите плохо?
— Они были иностранцы, но не глухие же, — ответила Уна. — Мод-Люси занималась со мной бесплатно, просто потому, что я ей нравилась. Она занималась со мной каждый день.
— Вдобавок к школе? — спросил мальчик, отпрянув и в ужасе позабыв отогнуть палец.
— Вместо школы. Школа провоняла немытыми мальчишками и дымом. Учительница ненавидела девочек.
Вместо школы Уна каждый день поднималась на третий этаж к Мод-Люси. К неспешной полнотелой Мод-Люси, которая стриглась до дерзости коротко, питала отвращение к пассивному залогу, держала у себя пианино, кошку и шкаф с книгами в темных толстых переплетах. К Мод-Люси, у которой в комнатах пахло чернилами и лавандой. Которая утверждала, что ей не нужны мужчины. Которая мечтала о ребенке и воспринимала Уну как замену ему. Которая угощала ее глаголами, как шоколадными конфетами.
— Боже мой, вот до чего ты меня довел. — Уна посмотрела на свои пальцы.
Мальчик вдруг спрятал свои руки. Спустя мгновение он спросил:
— А вы скучали по маме с папой? Когда сбежали из дома с цирком?
— Не с цирком, — ответила она. — Уж не воображаешь ли ты, что я скакала по арене на слоне?
— Нет, что вы.
— Ты уж, небось, вообразил, что я отплясывала на спине у слона, верно?
Он засмеялся, как будто развеселившись. До сих пор он не проявлял чувства юмора, только различную степень серьезности.
— Разлука с родителями далась мне легче, чем ты думаешь, — сказала она. — К тому времени я себя ощущала скорее дочерью Мод-Люси, чем своих родителей. Но тем летом ей пришлось уехать к себе в Вермонт, чтобы ухаживать за больной тетушкой. А мои родители строили планы, как вернуться на родину. Так что уйти из дому было нетрудно. Мне исполнилось четырнадцать, довольно большая девочка. Скучала я только по Мод-Люси.
Мальчик немного помолчал.
— По-моему, тут один человек любит мою маму. Это секрет. — Он отвел глаза в сторону. — Может, однажды он станет моим папой.
— А, ну это немного другое.
— Иногда мне кажется, что этот человек и правда мой отец. Примерно как вы считали Мод-Люси своей мамой.
— Я поняла, о чем ты.
— Мой настоящий папа — отличный музыкант.
Он указал в окно:
— Это какая птица?
— Зяблик, — ответила она.
Мальчик схватил рюкзак, вытащил чистый блокнот и добавил зяблика в свой список.