И, разумеется, не дает забыть об этом сам Виллем. Одно дело переговоры, где помимо меня присутствует еще десятка полтора человек: эксперты, наблюдатели, техники; на миру, как известно, и смерть красна, и совсем другое — вот так, лицом к лицу, как говорят у нас, в научной среде, «тет на тет». Конечно, образ хрупкого зеленого человечка — тоже кодировка сознания, но в те мгновения, когда Виллем смотрит мне прямо в глаза, кажется, что он просвечивает меня насквозь. Ни одной мысли не утаить. Жесткий экстрасенсорный луч ощупывает каждый нейрон. Правда, Виллем буквально поклялся, что он меня не сканирует: правилами арконцев сканирование без согласия реципиента запрещено. Вместе с тем стрекозиные глаза странно мерцают, фиолетовый жар, как рентгеновское излучение проникает в меня, я вспоминаю читанную когда-то фантастическую новеллу — там аборигенов (инопланетян) гипнотизировала сама речь землян, вступивших с ними в Контакт: ее звучание, ее ритмика, ее интонации, они (тамошние аборигены) впадали от этого в бессознательный транс.
Наверное, поэтому я и спрашиваю не то, что хочу спросить.
Как пациент, который боится услышать из уст врача смертельный диагноз.
— Неужели жизнь такое редкое явление во Вселенной?
— Вовсе нет, — немедленно оживляется Виллем.
Он любит вопросы такого рода.
После чего объясняет мне, что это зависит от конфигурации, в которой Вселенная существует. В антропной конфигурации, как у нас, возникновение жизни не только вероятно, но неизбежно. Собственно, она (вероятность) здесь равна единице. То есть, если учесть бесконечность и однородность нашей Вселенной, жизнь в ней должна была зарождаться бесчисленное количество раз.
— Другое дело — как эту жизнь найти. Межпространственные туннели имеют странную геометрию: подавляющее большинство из них выводит нас в регионы пустого космоса, откуда до ближайшей звезды еще лететь и лететь. Но даже чтобы это установить, каждый такой коридор все равно приходится исследовать до конца. То есть плавание по туннелям дается весьма высокой ценой. За двести лет поисков мы обнаружили, включая Землю, всего восемь планет — всего восемь! — где зародилась жизнь. На трех планетах она достигла высокоорганизованных форм и в двух случаях, как мы знаем теперь, уничтожила сама себя. На двух других возникли антропоморфные существа, в которых искра разума брезжит и, возможно, со временем разгорится настоящим огнем. Еще на трех носители разума так и не появились, почему — загадка, мы пока не можем ответить на этот вопрос. Зато одну из этих планет, соответствующим образом откорректированную, мы можем отдать вам, землянам… в качестве базы для продвижения во Вселенную.