— Ничего, — ответил я. — Спи.
— А где Рома?
— Я меняю ему памперс.
— Понятно, — протянула Беляшкина таким тоном, что стало ясно — к успеху затеянного мной мероприятия она относится крайне скептически.
— Куда старый подгузник девать? — спросил все же я, раз уж она все равно проснулась.
— В мусорное ведро. На кухне.
— Он же воняет!
— Так сверни его.
Я, однако, тупо продолжал стоять с памперсом в руке, и Оксана, видимо, поняла, что это безнадежно. Встала с постели, отобрала у меня памперс и сказала:
— Салфетки на столе. Новые памперсы в тумбочке.
И ушла. Протупив еще пару секунд, я все же нашел салфетки и, аккуратно перевернув Рому на живот, наконец понял, для чего они. Попа-то у нас грязная! Ну, оно и понятно, в общем-то.
Приведя попу сына в порядок, я наконец с горем пополам натянул на него свежий подгузник, в ответ на что был вознагражден довольным гуканьем. И хмыканьем. То была Оксана, которая с порога наблюдала за моими приключениями.
— Салфетки сам выбросить сможешь? — поинтересовалась она насмешливо. В ответ на это я лишь гордо проследовал на кухню.
Когда вернулся в спальню, обнаружил, что Беляшкина уже уложила сына в кроватку. Стянув с плеч пиджак, в котором уснул, я бросил его на стул и снова устроился на кровати. Оксана застыла рядом, не торопясь составлять мне компанию.
— Ложись, — спокойно предложил я.
— Мы что, будем спать вместе?
— А что? — передернул я плечами. — В конце концов мы уже делали это. Во всех смыслах.
И, не дожидаясь, пока Беляшкина созреет, притянул ее к себе, заставляя лечь рядом.
Оказывается, спать с женщиной не так уж и плохо. Даже уютно. Это была моя последняя мысль перед тем, как я снова провалился в сон.
Утро встретило меня поистине домашней картинкой. Бабуля в зале деловито гладила мой пиджак, а из кухни доносился аромат готовящейся еды, от которого во рту возникла слюна.
— Надежда Петровна, не надо было, — сказал я, подходя к бабуле.
— Как не надо?! — возмутилась она. — Ты давай рубашку и брюки тоже снимай, я их быстренько простирну!
И в чем же это я, интересно, останусь? Нет уж, одной демонстрации трусишек перед бабулей и Оксаной с меня было достаточно!
— Спасибо вам большое, но мне все равно надо заехать домой, — улыбнулся я и, пока не остался без штанов (а с такой бабулей это было весьма вероятно), направился на кухню.
Оксана стояла у плиты, Рома мирно спал рядом в люльке. Обернувшись ко мне, Беляшкина сказала:
— Я приготовила завтрак.
— Пахнет вкусно, — откликнулся я, устраиваясь за столом.
— Это всего лишь омлет.
— Вчера тоже была всего лишь картошка, — хмыкнул я. — Но такая, что за нее жениться можно было.