И тогда я понял, что у меня остался последний шанс напугать его. Подняв над головой факел, я попятился – и взял с мраморной тумбы маску Солнца.
Когда я посмотрел на минотавра сквозь бронзовые глазницы, он озадаченно остановился. Должно быть, в короне из бронзовых лучей я выглядел необычно – но вот внушал ли я страх? Следовало, наверно, махать руками и кричать, как делают, отгоняя зверя… Или нет? Бык, говорят, нападает на того, кто пытается его напугать…
Танцуй, сказала ворона.
Никакой вороны рядом не было, но каждый раз случалось одно и то же. Сперва я видел ее образ, а потом в моем уме появлялась сообщенная ею мысль.
Танцуй.
Ну да. Бык – или кто он? – вряд ли испугается моих угроз и криков. Но его может озадачить нечто странное. Пантомима. Танец…
Мне показалось, будто я слышу легкую и быструю игру нескольких флейт и тамбурина. Это была одна из тех старинных эллинских мелодий, какими лечат укус паука и лихорадку – на праздниках они часто слышны в городах.
Не уверен, что музыка играла на самом деле. Но, настоящая или нет, для меня она звучала ясно, и я без отлагательства пустился в пляс.
Через пару прыжков я догадался, что мягкий выступ маски, который тычется мне в нос – это кожаные ремешки, и не обязательно держать ее в руке перед лицом, а можно просто надеть на голову. Она держалась надежно и прочно.
Мой танец не смог остановить быка совсем, но задержал его, словно опутав сетью: чем быстрее я плясал, тем медленнее чудище надвигалось.
Я не слишком помню, как именно я махал руками и ногами, прыгал и приседал. Кажется, я перемещался от одного края площадки к другому, как бы пытаясь начертить своими движениями линию, за которую минотавру нельзя заходить – но он все равно прошел за нее, и вдруг одним тычком своей огромной руки повалил мраморную статую.
К счастью, к этому времени площадка соединилась с другой лестницей и мне было куда отступить.
Идти вниз стало проще: пустоты между лестницами исчезли, и мне достаточно было все время танцевать, чтобы удержать быка от нападения.
Все площадки теперь несли на себе след прошедшего здесь чудища: статуи с красными ртами были повалены и разбиты. Но потом я попал на площадку, где опутанный змеями истукан стоял точно так же, как прежде.
В свете факелов перед ним поблескивала зеленым и желтым раскрывшая крылья бронзовая ворона.
– Победи его, – сказала ворона. – Победи. Ты можешь.
Ее бронзовый клюв не двигался, но я готов был поклясться, что слышал эти слова.
– Как?
– Просто станцуй это. Станцуй его гибель… И тогда он исчезнет.
– Но я не знаю как.