«Ну-ка, ну-ка, посмотрим, что ты будешь дальше говорить», — мысленно задал вопрос Мясников, угадывая, что именно здесь должна находиться ахиллесова пята демагогии Чернова. И он не ошибся, ибо внешняя логичность речи оратора здесь дала первую серьезную трещину.
— Они толкают крестьян на всякие беззаконные действия, — осуждающе глядя в сторону Мясникова, продолжал Чернов, — на самочинные захваты земли. А это, конечно, может привести только к анархии, междоусобице, к поражению в войне. Германский империализм, вернее, кайзер Вильгельм воспользуется победой, чтобы восстановить на троне свою сестру и царя Николая со всей помещичьей сворой, и тогда — прощай все надежды на землю вообще, на волю вообще, на власть демократии вообще!
Мясников уже знал, на чем он будет строить свою речь. Но он не спешил выступить, ибо ему нужно было найти в старых газетах кое-какие материалы. И это промедление его тоже сбило с толку эсеров. Они вынуждены были выпускать все новых и новых ораторов, которых приберегали для отпора выступлениям большевиков. И эти ораторы говорили уже без всякого запала, невольно повторяясь и тем самым ослабляя впечатление от выступления Чернова. В зале начались разговоры, покашливание, многие делегаты выходили покурить, другие закурили прямо здесь же.
Лишь на следующий день, 24 октября, пропустив несколько ораторов, Мясников наконец поднялся на сцену. Сразу установилась тишина и взгляды всех обратились к нему. И в этой настороженной тишине вдруг из зала раздался чей-то голос: «Держись, братцы, сейчас начнется потеха!» Злобин тут же вскочил на ноги и сердито затряс колокольчиком. А Мясников, посмотрев в сторону крикуна, сказал серьезно:
— Хорошо смеется тот, кто смеется последним.
И затем для начала он вкратце изложил делегатам разницу между аграрными программами большевиков и эсеров. Но сейчас, сказал он, дело даже не в том, чья программа лучше. Сейчас важно понять, какая партия готова на самом деле выполнить собственную программу.
— Вот здесь выступал видный эсеровский лидер Виктор Чернов. Вы все слышали речь этого господина о том, что его партия — единственно до конца преданная интересам крестьянства и враждебная помещикам партия. Хорошо, давайте поверим этому. Но вот в мае этого года господин Чернов, как вам известно, стал министром в коалиционном правительстве, сменив на этом посту кадета Шингарева. Казалось, вот тут он и направит все усилия на защиту интересов крестьян против помещиков, не правда ли? А что же произошло на самом деле? Как раз в эти дни князь Волконский, крупнейший тамбовский помещик, на страницах печати обратился к господину Чернову, «разъясняя» ему, в чем состоят его подлинные задачи и каковы требования помещиков к нему. Вот, посмотрите, что он писал тогда...