Беспощадное морское солнце, ветер и соль, сделали их ещё более смуглыми и худыми. Они выработали новую военную науку для сражений на воде, вот в таких вот маленьких и сплоченных отрядах, что сумели выжить и адаптироваться. И теперь эта наука внедрялась по всей Империи. Правда без доспехов они потеряли право называться рыцарями, и взяли себе прозвище морской гвардии. Почти месяц им предстояло провести в лодках, охраняя их и готовя на случай внезапного отбытия, лишь изредка отлучаясь для пополнения запасов в рейсах до кораблей и сопровождая востребованный персонал и грузы.
Всего лишь одна задача. Чёткая и ясная. А Тайпен даже и близко не мог посчитать количество задач, стоявших перед ним.
В его ногу врезался грязный сорванец, отлетел, упал наземь и зашипел от удара головой о доспехи. Лет пяти-шести, беспризорный на вид, худющий, всклокоченный, но бойкий и полный жизни. Тайпен достал из-за пояса золотую монету и кинул ему. Сорванец сначала не поверил своим глазам, потом посмотрел на Тайпена с недоверием и страхом, ожидая от него или его охраны подвоха, но всё-таки взял моменту, и рванул во всю прыть.
Беззаботное создание. Много лет назад Тайпен был таким же сорванцом.
Первое, что он помнил, было солнце. Беспощадное и палящее, яркое и почти всегда стоящее высоко. От него губы и горло пересыхали, постоянно хотелось пить, но найти воду было не всегда просто. Уже тогда он привык к жажде и не считал её чем-то заслуживающим внимания.
Горячий песок обжигал босые ноги и забивался раскалёнными углями между пальцев. От этого он и другие сорванцы бегали только быстрее. Почти вся его жизнь тогда состояла из бега. С самого рассвета он начинал носиться вместе с другими детьми, играя то в догонялки, то в прятки, то преследуя что-то или кого-то интересного.
Тогда он не понимал, что умрёт, если не будет есть и пить. Не понимал, что силы нужно тратить в первую очередь на воровство и поиск ресурсов. Когда время игр проходило и солнце поднималось в самый зенит, он понимал, что голоден и ему уже всякое мерещится от жажды.
Он бегал быстро, но иногда недостаточно. Его ловили и стегали палками или кнутами. Поначалу очень жестоко и больно, но где-то в середине процесса, истязавший его человек обычно проникался состраданием. Это же всего лишь голодный ребёнок, у которого ничего нет. Чтобы успокоить совесть, люди, поймавшие его, часто сами давали ему то, что необходимо.
Иногда Тайпен попадал в руки людей жестоких по-настоящему. Они делали с ним вещи похуже ударов палкой. Он никогда не кричал и не плакал, просто не понимал зачем.