— Моя дочь, Хрийэтема Младшая, — так представил её князь Бранислав.
Ярой Двахмир улыбнулся. Хищно как-то, его улыбка девушке очень не понравилась. Но, похоже, сюрприз стал сюрпризом только для него одного.
Остальные глазом не моргнули.
В зале стоял холод, по ногам, обутым лишь в лёгкие туфельки, тянуло сквозняком. В окнах стояли зеленовато-серые сумерки: солнце ещё не поднялось. «А в столешнице карта встроена», — поняла вдруг Хрийз. Почти такая же, как тогда, на корабле. Только сейчас она была отключена, и поверхность стола глянцево блестела, отражая свет потолочных люстр, каждая из которых была произведением искусства.
— Говори, дитя, — сказала аль-нданна Весна.
Хрийз оглянулась на князя. Разве горянка здесь старшая? Бранислав Будимирович одобрительно улыбнулся и кивнул:
— Говори, дочь.
Хрийз обтёрла об одежду вспотевшие ладошки. И рассказала, стараясь особо не заикаться, что чувствует в защитном флёре, скрывавшем Сосновую Бухту и окрестности, какую-то угрозу, связанную со стихией Смерти. Не напрямую. Через плетения, распознать которые ей не хватает знаний. И как сама столкнулась с этими плетениями, когда собственный фамильяр привёл к своему гнезду, спасать невылупившихся птенцов. И как шли следом страшные костомары, прямо в город вошли, в спину дышали, чуть не сожрали.
— Хочешь сказать, маленькая княжна, что кто-то из нас продал себя врагу?-прямо спросила аль-нданна, усмехаясь.
Хрийз покачала головой. Для прямых обвинений не было доказательств, и она вспомнила, с каким убеждением говорил вчера сЧай про то, что никто из сидящих сейчас здесь, в зале, предателем быть не может по определению…
— Просто… кого-то могли против воли заставить… Использовать.
— Высшего мага? — уточнил Двахмир и весело улыбнулся, качая головой:- Однако!
Ну, у девочки и воображение…
— Я не знаю, — беспомощно сказала Хрийз. — Я просто так чувствую…
— Смерть, — ваша стихия, Канч, — резко сказала Хафиза Малкинична. — Что скажете?
— Скажу, что девочке слишком много дано, — невозмутимо ответил старый неумерший. — Я бы не стал отмахиваться от её слов только потому, что она пока ещё слишком мала и необразованна.
Хрийз стиснула зубы. Чёртов упырь. Не может без ехидства!
— Кто же может играть со стихией Смерти без вашего ведома, Канч? — негромко спросила Сихар.
— Это очевидно, — пожал плечами сТруви.
— Вы можете сказать, кто? — заинтересовался Двахмир.
— Разумеется, — тонко улыбнулся сТруви и объяснил:- Тот, кто сильнее меня.
— Тьфу! — с досадой высказалась горянка. — Это ясно и так!
— А я думал, вы назовёте имя, — с напускным разочарованием выговорил Двахмир.