Проклятая местная система счисления, никак к ней не привыкнуть!
— Присядь, не стой.
Хрийз осторожно опустилась на краешек лавочки. Смотрела на Сихар, подмечая всё: гусиные лапки возле глаз, горькую складку на переносице, поджатые губы. Если отдаёшь слишком много силы, чересчур много, свыше того, что есть в резерве, то старение обрушивается на организм неудержимой лавиной. Его можно обернуть вспять, но… до определённого предела. Хафиза Малкинична после лечения Здеборы так и осталась с чёрными прядями в синих косах…
— С вами всё будет хорошо? — спросила Хрийз.
Сихар чуть улыбнулась:
— Конечно.
— Врёте ведь, — обвинила её девушка.
Целительница отмахнулась ладонью.
— Переживу. Не в первый раз. С тобой-то что случилось, милая? Аура практически на нуле…
Хрийз вздохнула. И рассказала про сеть, про собственное решение её уничтожить, про вмешательство Лае и Эрма… Сихар внимательно слушала, не перебивая, и Хрийз поневоле вспоминала всё новые и новые детали, и рассказывала о них. В конце рассказа нахлынуло звенящее облегчение: выговорилась.
— Паука выманить хотят, — качая головой, говорила Сихар. — Эрм справится, я в него верю. Он — сильнейший маг нашего мира, наместник Империи, и чтобы не справился? Это невозможно.
— Вы его давно знаете? — спросила Хрийз.
— С войны ещё. Он был тогда молод и глуп, но сил у него уже в то время было немало. Счастье, что он остался с нами. Враг из него вышел бы сейчас страшный…
— Так.
Хрийз подскочила от неожиданности. Потом узнала голос: Хафиза Малкинична.
Вот же чёрт! Сейчас достанется…
— Нарушаем режим, — зловещим голосом отметила Хафиза, упирая руки в бока.-Ну, ладно, эта дурная голова, — кивок на Хрийз, — без признаков мозга внутри. Но вы-то, Сихар! Вот уж от кого не ожидала!
— Я знаю свой предел, Хафь, — кротко ответила Сихар.
— Ия его знаю, — отрезала Хафиза Малкинична.
Сихар вздохнула и уныло полезла в воду. Хрийз смотрела на неё, с изумлением понимая, что признанная и уважаемая всеми целительница здорово напоминает сейчас
Юфи. С той только разницей, что её никто не кидает с размаху в воду…
— А тебе особое приглашение надобно? — развернулась Хафиза к девушке. — Сама дойдёшь или помочь тебе?
— Сама, — торопливо сказала Хрийз.
— Смотри мне. Если сейчас же не ляжешь в постель, я это сразу почувствую, учти.
Почувствует, кто бы сомневался. Хрийз послушно ушла в палату, легла. Долго лежала, рассматривая потолок, думала. Сон не шёл. Ни в одном глазу, как говорится.
А потом вдруг словно подбросило внезапным неприятным озарением: Ель!
Сколько дней уже прошло?! Хрийз начала лихорадочно подсчитывать и, само собой, запуталась. В спокойной обстановке она могла не особенно напрягаясь работать в местной системе счисления, но как только выбивало из зоны комфорта, вколоченное в детстве «пятью пять двадцать пять — это надо знать!» брало верх. Хрийз считала, сбивалась, начинала считать снова, и каждый раз получала при проверке разные результаты: то тридцать шесть дней, то тридцать девять, а то и вовсе сорок один.