– Хорошо, так и сделаю, – пообещала Ляська. – А вы всё равно покажите, хоть немного! Самое простое!
Над рдеющими углями вился терпко пахнущий дымок. Рыба истекала соком, разнося по ветру дразнящий аромат. В холодной воде озера, спущенные на прочной верёвке, дожидались кувшины с квасом и слабым вином. Славный выйдет ужин...
– Смотри, – начала я объяснять. – Вот – приветствие... и будь внимательна, небрежная поспешность вполне способна превратить его в оскорбление...
– Ух, – выдохнула Ляська, когда я поправила ей пальцы как должно. – Ух!
Кит закатился беззвучным смехом. Неуклюжесть подруги, не знавшей специальных, нарочно для жестовой речи созданных упражнений для рук, и впрямь выглядела смешно. Но Ляська училась быстро. Очень быстро. Довольно скоро она сумела сложить простую фразу, и понять ответ Кита.
– Тренируйся, будет получаться лучше, – сказала я. – Ты молодец...
У меня не было времени на семнадцатидневный курс. Капитан Великова открыла мне канал через инфосферу, науку я восприняла за несколько спрессованных информационным потоком минут. Но обеспечить должной гибкостью пальцы полученное взаймы знание не помогло. Изначально задача ставилась на понимание, а возможность научиться вести разговор на равных оставлялась на моё усмотрение. Что ж, многолетние свирепые тренировки себя оправдали: знание жестовой речи спасло мне жизнь в конечном итоге. Хотя, принимая решение не останавливаться на полпути, я не могла предвидеть последствий. Просто интуитивно почувствовала: надо. Нравится или не нравится, надо. И всё.
Я объясняла Ляське тонкости великосветского разговора. И упустила ухмылочку Кита. Он давно уже нехорошо ухмылялся, но я умудрилась упустить. Увлеклась обучающим моментом. Прохлопала ушами, как сказала бы Ванесса.
– А вот этот жест ты, Ляся, никому и никогда не показывай, – сказала я медленно, с трудом усмиряя внезапно выхлестнувшее бешенство.
Мальчишка снова ухмыльнулся. Гадёныш. Я выбросила руку, ухватила его за ухо и сжала пальцы:
– Болван. Кого и чему ты учишь? Подумай о матери, неполноценный. Каково ей пришлось, чтобы сохранить жизнь тебе, идиоту! И ради чего? Чтобы ты, недоумок, здесь выделывался как говно на лопате?
– Энн, отпустите его!– испуганно вскрикнула Ляська.
Я выпустила ухо. Кит сразу прижал его обеими ладонями. Смотрел на меня бешено, ну– ну.
– Ты, кажется, считаешь себя мужчиной, способным поднять семейный Долг, – добила я. – Вот и будь мужчиной, а не избалованным дерьмецом!
Он вскочил. Пнул мангал, рыба опрокинулась в костёр, угли гневно зашипели, выбрасывая в вечерний воздух чад от горящей органики.