Тот открылся – озаренный призрачным голубым светом тоннель, ведущий прямиком через десятки, а то и сотни, миров не только в мир, которому принадлежала монета, но даже в город, где ее некогда отчеканили.
Раскель шагнул туда и очутился на Земле.
В городе Петербурге – что было первой его удачей, о чем он еще не знал.
Здесь тоже, как и в Ниамее, царила ночная тьма. С той лишь разницей, что ее разгонял теплый золотистый свет уличных фонарей. А еще здесь была зима, и первым делом Раскелю пришлось позаботиться об одежде – наколдовать себе тулуп и превратить легкие сандалии в подбитые мехом сапоги.
Вторым делом он связался с Ферди и, выяснив, что в этом мире – утро, а не ночь, призадумался. Сразу идти искать своих ради приюта и помощи или подождать с этим? В Петербурге Раскель уже бывал и знал, что в окрестностях имеются поселения оседлых цыган. Вот только видеть ему пока никого не хотелось…
И тут грянул гром.
Вещий ворон прокаркал ему в уши имя отца. И вслед за тем с Раскелем заговорил вожак племени арканов, который, конечно, уже прослышал о случившемся. Ферди не мог не доложить…
Отец не бранился и не грозил. Но стылое спокойствие в его голосе звучало страшнее любых угроз. «Не знаю и не желаю знать, как ты допустил такое», – сказал он. – «Но сделанное ты должен исправить. Без Налачи Бахт не возвращайся. И помощи ни у кого не проси».
Он не дал Раскелю слова молвить в ответ. Умолк, и в ушах молодого аркана воцарилась мертвая тишина.
А в груди сделалось пусто и холодно, словно чья-то невидимая рука вынула из нее горячее сердце.
Сказанное отцом означало, что отныне он – изгой. Абсолютный. «Своих» не осталось у него ни в одном уголке Вселенной. Ибо даже на таком неописуемом расстоянии, что разделяло их, вожак племени арканов был в силах, пронзая своей магической властью границы меж мирами и сами миры, наложить на Раскеля клеймо заклятия. И сделал это.
Отныне его не примет никакой табор. Родной брат встретит и не узнает. Он стал невидимым для всего цыганского племени.
Даже Ферди больше не поможет ему. Все, что у него осталось, – это личная магическая сила да несколько амулетов…
Раскель механически зашагал вперед по улице, не думая, куда идет и зачем. Лишь бы двигаться, не стоять на месте.
Шел долго – успело рассвести, фонари погасли. На улицах города воцарился серый промозглый сумрак.
И одинокому волку нужна бывает стая. Или хотя бы сознание того, что она где-то есть. К ней можно прийти, отогреться, зализать раны. Набраться сил и снова пуститься в путь.
Если же ее нет…
Раскель чувствовал себя так, словно под ногами не осталось земли. Не стало и неба над головой. Он плыл в пустоте. Без цели и направления. Как осенний лист на ветру.