— Сегодня у тебя случится небольшой сердечный приступ. Тюремный надзиратель перестрахуется и отправит тебя машиной скорой помощи в госпиталь «Фортис Эскортс» в Джайпуре, — пояснял Ратнани, пока глаза Шайни расширялись от удивления.
— Инфаркт? Но я абсолютно здоров, если не считать последствий от этой тухлой воды, которую я выпил в той вонючей камере! — все еще в недоумении произнес Шайни.
— Не переживайте, — сказал надзиратель. — У вас не будет сердечного приступа. Мы просто позовем сейчас врача, который ждет снаружи, и он удостоверит, что у вас сбой сердечного ритма. Надо разыграть спектакль как можно реалистичнее и тогда у нас будут все основания отправить вас в больницу.
— Но я же ни в чем не виноват! — запротестовал Шайни. — Почему мою невиновность приходится доказывать незаконными методами?
— Послушай, профессор. Моя дочь относится к тебе с большим уважением, — сказал Ратнани. — Она втянула меня в это дело как гарантию того, что ты не проведешь остаток жизни за решеткой. Так что позволь мне продолжить спасать тою задницу!
Шайни пристально посмотрел на адвоката, затем перевел взгляд на Прию. Он увидел, что ее глаза умоляют его следовать указаниям отца. Он вздохнул.
— Хорошо. Я сделаю все, что вы скажете.
Ратнани улыбнулся после этих слов Шайни.
— Слышал такую поговорку — «Хорошие адвокаты знают закон, а отличные — судью»?
Шайни кивнул.
— Но ты не знаешь, что самому лучшему адвокату нет надобности знать судью, так как он регулярно ужинает с тюремным надзирателем, — захохотал Ратнани и хлопнул по плечу своего друга-тюремщика.
Тюремный врач прислушивался, ожидая, когда его позовут. В руке он держал небольшой шприц и был готов сделать укол пациенту.
Когда посетители, наконец, покинули палату, врач вошел внутрь. Шайни начинал дремать. Врач поднес шприц к свету и проверил его, нажал на поршень, выдавил с кончика иглы пару капель и затем сделал укол в бедро пациента. В шприце был обыкновенный адреналин, используемый при аллергических реакциях. При неправильно рассчитанной дозировке он мог бы быть смертельным, но врач хотел только вызвать учащенное сердцебиение. Введенное Шайни количество лекарства было достаточно для имитации сердечного приступа.
— Он жив. Я чувствую это, — сказал Камса Путане. — Ступай в Гокул, выследи его и убей, раз и навсегда!
Путана, демоница и ведьма, обратилась прекрасной девушкой и добралась до дома моих приемных родителей. Моей матери Яшоде она преставилась дочерью благочестивого брахмана и выразила желание покормить меня грудью, дабы даровать мне долголетие. Моя наивная приемная мать положила меня Путане на колени, в блаженном неведении и не подозревавшее, что молоко гостьи — ядовитое. Но мне, воплощению Вишну, было известно все. Я впился зубами в сосок Путаны и высосал все ее жизненные силы, от чего она незамедлительно скончалась. Умерев, она приняла свой настоящий демонический облик, а я без всяких забот играл у нее на коленях.