или
«Прослушки», пока будет есть сосиски. Появилась домашняя страница, предлагающая на выбор список сериалов, который не менялся с прошлого вечера (а ведь не так давно набор программ на «Нетфликс» менялся каждый день), но прежде чем Марти смог решить, за похождениями какого плохого парня он хотел бы понаблюдать — Уолтера Уайта или Стрингера Белла, — домашняя страница вдруг исчезла. Вместо неё появилось окно «ПОИСКА» и маленький кружок загрузки.
— Блядь, — сказал Марти. — А не пошёл бы ты наху…
Затем кружок загрузки исчез, а изображение на экране вернулось. Вот только это была не домашняя страница «Нетфликс»; там был Чак Кранц, сидящий за своим рабочим столом, на котором были разбросаны бумаги, улыбающийся и держащий шариковую ручку в своей руке со шрамом. Над ним было написано: «ЧАРЛЬЗ КРАНЦ»; «39 ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫХ ЛЕТ! СПАСИБО, ЧАК!» — прямо под ним.
— Кто ж ты, блядь, такой, Чаки? — спросил Марти. — И как ты так высоко забрался?
А затем, словно его дыхание сдуло Интернет, как огонёк свечи на праздничном торте, на экране исчезла и картинка, а вместо неё появились слова: СОЕДИНЕНИЕ ПОТЕРЯНО.
Оно не восстановилось той ночью. Как и половина Калифорнии (а вскоре и все три четверти), Интернет просто сгинул.
* * *
Первое, что отметил Марти, когда вывел свою машину из гаража, было небо. Сколько же прошло времени с тех пор, как он наблюдал над собою такую безупречную синеву? Месяц? Шесть недель? Тучи и дождь (иногда просто морось, иногда настоящий ливень) теперь почти всё время закрывали небо, а в те дни, когда тучи рассеивались, небеса были тусклыми из-за дыма огней по всему Среднему Западу. Огни закоптили большую часть Айовы и Небраски, и двинулись в сторону Канзаса на крыльях урагана.
Второе, что бросилось в глаза, был Гас Уилфонг, бредущий вверх по улице со своей огромной коробкой для ланча, которая то и дело стучала его по бедру. Гас облачился в хаки, но зато не забыл надеть галстук. Он был прорабом в городском департаменте общественных работ. Хотя сейчас было только четверть восьмого, Гас выглядел усталым и определённо был не в духе, словно уже закончил долгий тяжёлый рабочий день, а не собирался начать его. А если он только начинал свой рабочий день, почему же тогда он направляется к своему дому, расположенному по соседству с жилищем Марти? К тому же…
Марти опустил боковое стекло.
— Где твоя машина?
Гас издал короткий невесёлый смешок.
— Припаркована на тротуаре где-то в середине Мэйн-Стрит Хилл вместе с сотнями других. — Он шумно выдохнул. — Уже и не помню, когда последний раз проходил три мили кряду. Что, вероятно, говорит обо мне несколько больше, чем ты хотел бы знать. Если собираешься в школу, дружок, тебе придётся проехать по Магистрали 11 до самого конца, а там ещё сделать крюк назад по девятнадцатой. Двадцать миль, ни много, ни мало, а там, я уверен, тоже неслабый поток автомобилей. Ты, наверное, прибудешь на место только к ланчу, но я бы и на это не рассчитывал.